alt (выступление на съезде ДЗВОН 19.12.2009 г.)

Уважаемые товарищи делегаты, уважаемые гости!

Я должен начать с пояснения. Мое выступление выражает только мое личное мнение и никоим образом не претендует на выражение мнения официального или общественного.
Сейчас наука в ракетно-космической промышленности переживает очень сложные, но и интересные времена. Если 2-3 года назад я отмечал только трудности, а необходимые меры исправления положения облекались в форму требований к властям, то сегодня к этому необходимо добавить констатацию некоторых положительных сдвигов.

Но по порядку.

20 ноября этого года в газете «Новая газета» (№ 129) было опубликовано обширное, на 2 полосы, интервью, взятое бывшим космонавтом Юрием Батуриным у космонавта Михаила Тюрина. Основная идея интервью - бесперспективность отечественной космонавтики: отсутствует системность, перестали воплощаться в жизнь новые идеи, в руководстве нет людей, посвятивших жизнь борьбе за реализацию прорывных проектов. Короче - нет новых Королевых. На МКС годами ставятся без видимого прогресса одни и те же эксперименты, в большинстве на уровне лабораторных работ для первокурсников. В самой структуре предприятий появилась масса новых управленческих подразделений, никоим образом не относящихся к прогрессу космической науки и техники.

К подразделениям управления советского времени добавились отделы мониторинга рынка, финансовый, договорной, внутреннего аудита, экономической безопасности, организации и проведения конкурсов, внешнеэкономической деятельности...

Интервью вызвало переполох в определенных кругах, но можно не сомневаться, что мрачные констатация и прогнозы будут по частностям быстро и аргументировано опровергнуты, и будут запланированы определенные организационные мероприятия.

На самом деле все гораздо глубже и сложнее. Это следствие курса государства на превращение научных организаций в коммерческие предприятия, курса на замену научно-поисковой мотивации ученых на предпринимательскую. Разве можно было еще недавно представить, что судьбой государственного сектора науки будет распоряжаться Минфин, а Минобрнауки будет действовать по его указке. Впрочем также, как Минздрав, Минобороны и т.д., и т.п.

Исходя из рыночно-предпринимательской парадигмы, совершенно логично выглядит управление НИИ менеджерами, и тогда перечисленные диковинные для советского времени подразделения полезны и даже необходимы, если НИИ-предприятие хочет развиваться и кушать хлеб с маслом. Так что все претензии к «рыночному» строю и бюрократической системе правления.

Бюрократия, всесильна. Она в порах всего нашего жизнеустройства. Приведу примеры. Наши ученые, не изжившие «пережитков» (в кавычках) советского времени, жалуются, что процедура заключения договора только внутри предприятия занимает 2-3 недели. Столько же времени уходит на оформление финансовой отчетной документации и выбивание денег из заказчиков работ. Да и в течение года постоянно дергает руководство. Как говорится, пора задуматься.

Или в части социального обеспечения. Все работники предприятий охвачены системой добровольного страхования, и это замечательно. Но ... не всегда! Примеры из личной жизни. Страховая компания оплачивает поликлинике на одного человека не более 10 физиотерапевтических процедур определенного вида в год. Страховая компания опротестовывает выдачу больничного листа за лечение глубокого разреза большого пальца через ноготь. Слава богу, что многие врачи пока еще не идут на поводу страховых компаний и отстаивают свои назначения.

Но дело даже не в этом. Ограничения страховых компаний рассчитываются, исходя из среднестатистических данных. Но эти данные, усредняющие и меньшие, и большие реальные сроки лечения, превращаются в максимально допустимые для каждого отдельного человека в предписаниях страховых компаний. Что это - глупость или алчность? Вопрос риторический.

Но «хороший» пример заразителен. В настоящее время на предприятиях РКП в спешном директивном порядке разрабатываются и внедряются нормативы трудоемкости, в том числе - на научно-исследовательские работы. Мой личный опыт советского времени говорит о том, что это возможно. Но только при условии, если в деятельности предприятия или подразделений превалируют типовые работы. Кроме того, если статистически усредненные по предприятию данные можно обоснованно применять в качестве нормативов к деятельности предприятия в целом или его крупных частей, то применение их к деятельности отдельных подразделений или к конкретным договорам будет давать неприемлемые сбои. Либо научит руководителей ловчить. Кому это надо? Оказывается надо. Без этого финорганы не могут контролировать обоснованность расходов и доходов.

Мне не встречалось, наверное, это государственная тайна, сравнение общегосударственной производительности труда (с учетом управленческой бюрократии) сегодня и в советское время. Похоже, что сегодня миллионы кормятся, надзирая, управляя или охраняя этих управленцев и надзирателей, проедают то, что вырабатывается в тощей производительной сфере.

А теперь пора перейти к обещанной светлой стороне медали, точнее - к светлеющей.

В нашей отрасли 7 научно-исследовательских институтов. Мой институт самый крупный и, пусть простят меня за неточность определения - самый главный (он головной по многим направлениям).

Программа развития моего родного института на 2005-2007 гг. была успешно выполнена, а в 2008 и 2009 гг. произошли революционные изменения. За последние 3 года заработная плата выросла более чем в 2 раза. Появилась прибыль. Это позволило по назначению расходовать амортизационные отчисления, ожила ремонтно-строительная деятельность, модернизируется экспериментально-испытательная база, приобретается в нужном ассортименте и количестве вычислительная техника.

Изменился стиль работы института. Перестали ждать от госзаказчика, что подадут на бедность, а стали бороться за новые заказы по новым для института направлениям. Кстати о роли личности в истории. Перемены 2008-2009 гг. в институте произошли с приходом нового генерального директора - доктора технических наук, профессора Райкунова Геннадия Геннадьевича.

Деньги появились, но денежное обеспечение - условие необходимое, но не достаточное для развития института. Трудно примириться с фактическим запретом фундаментальных исследований в институте и отрасли. В планах НИР исчезла строка расходов на фундаментальные исследования.

Главная проблема института - в далеко немолодом возрасте кадрового состава и слабой подготовке поступающих молодых специалистов. В советское время идти в науку было престижно, сейчас престиж ушел в другие сферы занятий, в результате лучшие умы идут не в науку, хотя есть и исключения.

Углубление в эту проблему вернет нас к темной стороне медали, поэтому останемся на светлой. В 2007-2009 гг. институт принял более 350 молодых специалистов. Конечно, это мало, но ранее молодые специалисты вообще не приходили к нам. В институте обучались и прошли практику 316 студентов. Заключены тройные договоры с МФТИ, МГТУ, МАИ и студентами на обучение последних за счет института с последующей отработкой в институте. Решается вопрос о строительстве для молодых специалистов общежитий и домов. Заработали очная и заочная аспирантура, оформляется лицензия на открытие докторантуры. В институте действуют 2 диссертационных совета по 8 научным специальностям.

Таким образом, несмотря на мрачное восприятие положения в институте многими его учеными и специалистами, явно имеются большие успехи в деле его возрождения. Хочется надеяться, что за успехами в экономической и организационной деятельности придут успехи научные.

Очень интересные сдвиги в 2009 году произошли в масштабах отрасли. Я расцениваю их, как возвращение к некоторым методам управления советского времени и признание ложности парадигмы всесильности рынка. Дело в том, что провозглашенная ельцинским государством обязательная конкуренция и свобода предпринимательства стали гибельными для разработок сложных космических систем (так же, как и авиационных). Развал кооперации удалось сдержать с огромным трудом и отнюдь не рыночными методами. Но главные конструктора, как самостийные князьки, стали часто исходить не из общих, государственных интересов, а из интересов своих предприятий, что вообще-то естественно для рынка. Стандарты и правила для них стали необязательными, в том числе стало нарушаться основополагающее Положение о порядке разработки, производства и эксплуатации изделий ракетно-космической техники (РК-98КТ). В результате ухудшилась надежность изделий. Предприятия стали работать по собственным, нескоординированным в масштабах отрасли, планам, заводить собственные стенды и установки (неважно, что они не будут загружены, зато под рукой). Отношения между руководителями предприятий стали отражаться на производстве. В результате появились изделия дублирующего назначения, недостаточно эффективно использовались бюджетные средства.

В 2008-2009 гг. приняты радикальные решения. Приказами руководителя Роскосмоса введены централизованные системы:

- система экспертизы проектов создания космической техники;

- система обеспечения качества и надежности ракетной и ракетно-космической техники, научно техническое сопровождение ОКР;

- система сертификации систем менеджмента качества предприятий и организаций РКП;

- система организации управления работами по отработке изделий по направлениям прочности, динамики, аэрогазодинамики, теплообмена и тепловых режимов комплексов и изделий РКТ и координирование развития экспериментально-испытательной базы.

Должен добавить, что по этим централизованным системам головной организацией определен наш институт. Конечно, это не приветствуется некоторыми руководителями, до сих пор идет явное и неявное сопротивление реализации принятых документов.

Но отрадно уже то, что деятельность отрасли нацеливается на обеспечение государственных интересов.

Благодарю за внимание.

21 декабря 2009 Просмотров: 4 883