Российская наука удивительна. Так почему о её достижениях мало кто знает?

Другие развивающиеся страны, такие как Китай, Индия и Бразилия, диверсифицировали экономику и основывают свое благосостояние на технологии и производстве. Россия, напротив, не производит высокотехнологичных продуктов, пользующихся спросом в мире. Невозможно представить, чтобы кто-нибудь хотел приобрести ноутбук российского производства, предпочитал пользоваться российским мобильным телефоном или смотрел кинофильмы по российскому телевизору с плоским экраном.

Эксперт по истории науки Массачусетского университета Лорен Грэхэм провел много лет в попытках выяснить и понять, как подобное могло произойти. Самое поразительное по его мнению заключается в том, что Россия отнюдь не является аутсайдером в сфере технологий. На самом деле, российским ученым принадлежит авторство многих наиболее важных научных достижений двадцатого века. Среди их открытий такие как изобретение лазера, первые работы по кибернетике и компьютерам и даже технология добычи сланцевого газа. Все эти идеи позже получили свое дальнейшее развитие и были широко коммерциализированы в других странах.

Неспособность превращать идеи в источник дохода оказалась серьезной проблемой для России и, в итоге, для всего мира. Чем дольше гигантская ядерная держава будет находиться под экономическим господством нефтегазовых олигархов вместо при отсутствии мощного независимого предпринимательского сектора экономики, тем вероятнее, что и в дальнейшем развитые страны мира будут вынуждены сталкиваться с самыми непредсказуемыми проявлениями ее геополитических амбиций.

Сегодня лидеры России начинают понимать важность этой экономической проблемы. В своем обращении к парламенту в начале декабря Владимир Путин заявил, что для страны, которую он возглавлял в течение последних пятнадцати лет, одним из важнейших императивов является освобождение от «критической зависимости от зарубежных технологий». До сих пор, предпринимаемые усилия в основном приобретали форму централизованных инициатив, таких как в городе Сколково, который кремлевские чиновники пытаются с помощью Массачусетского университета превратить в российскую версию Силиконовой Долины.

Однако, исследования Лорена Грэхэма показали, что этого может оказаться недостаточно. Недавно она писала: «Путин говорит: «мы должны диверсифицировать экономику и мы это сделаем». Что же, для этого им придется внести серьезные изменения в свое законодательство, изменить патентную систему, правовое положение инвесторов. Технологии не станут бурно развиваться сами по себе. Для этого им необходимы разнообразные вспомогательные ингредиенты».

Перед своим визитом в Россию, состоявшимся после публикации его книги, Грэхэм дал телефонное интервью для IDEAS (раздел медиаресурса Boston Globe; прим. mixednews).

IDEAS: Как бы вы описали состояние развития технологий в России?

ГРЭХЭМ: У России есть одно удивительное качество – я не знаю ни одной подобной страны – и это свойство заключается в том, что в течение последних трехсот с лишним лет русские много раз выдвигали потрясающие технические и научные идеи, однако до сих пор им практически не удалось извлечь из них какую-либо экономическую выгоду. Они не способны превращать идею в коммерческий продукт.

IDEAS: Почему же?

ГРЭХЭМ: Я полагаю, Россия совершает ошибку, и в данный момент, и ранее в течение многих лет, считая, что секрет модернизации заключается в самой технологии. Поэтому русские гонятся за технологиями, сейчас они это делают вместе с Массачусетским университетом в Сколково. Они думают, что получив последние новинки, самые передовые технологии, они немедленно добьются успеха. Однако, на самом деле это им ничего не даст, поскольку в России отсутствуют особые качества, необходимые для коммерчески успешного использования технологий. Эти характеристики относятся как к социальной сфере, так и к правовой, политической и экономической. Политическое руководство боится крупных предпринимателей, добившихся богатства, поскольку оно опасается конкуренции с их стороны.

IDEAS: Вы посвятили исследованию российской науки более пятидесяти лет. Приходилось ли вам слышать подобные жалобы от российских ученых?

ГРЭХЭМ: Я часто слышал от российских ученых что-то вроде «Все мои лучшие идеи были украдены. Вы, западники, их украли у нас!». Однако, в российском научном сообществе существует общепринятое мнение, что бизнес – грязное дело. Что ученый не должен ронять свое достоинство, покидая мир идей, чистой науки… в России это явление основано на том факте, что повсеместно распространена коррупция, заняться бизнесом, с точки зрения интеллектуала, то же самое, что погрязнуть в преступности и коррупции, в каких-то махинациях.

IDEAS: Можете привести какие-нибудь примеры?

ГРЭХЭМ: Отличным примером может служить лазер. Использование лазера имеет фундаментальное значение для современной экономики. Мы все пользуемся им, в фотокамерах, принтерах и так далее. Все используют лазеры постоянно. Однако, это довольно недавнее изобретение, технология была создана в 50-60-х годах, и двое российских ученых получили за это Нобелевскую премию. Был также американец, Чарльз Таунз (он тоже стал лауреатом Нобелевской премии), однако двое русских, Александр Прохоров и Николай Басов, были награждены именно за это изобретение. Давайте спросим, кто сегодня зарабатывает деньги на лазерных технологиях? Ни одна российская компания не имеет сколько-нибудь существенного веса на международном рынке в этой сфере. Кстати, Чальз Таунз… раз уж он является изобретателем лазера, хотя и не занимается бизнесом, типичный профессор-физик, он сказал «Эй, я думаю кто-то может сделать деньги на этом деле! Я не предприниматель, но я тоже хочу получить свою долю». Поэтому он немедленно получил патент на свое изобретение и продал его предпринимателям, так как хотя он сам не желал заниматься бизнесом, хорошо знал цену своей интеллектуальной собственности. Русские же ничего подобного не делали, впрочем, они и не могли ничего сделать в тех условиях.

IDEAS: Отличается ли отношение к инновациям у обычных американцев от обычных русских?

ГРЭХЭМ: Одна из особенностей американской культуры состоит в том, что успешные предприниматели становятся почти культовыми персонажами, например Стив Джобс, Томас Эдисон, Билл Гейтс. Эти люди служат образцами в поп-культуре, они приобретают почти иконический статус. В России Ничего подобного не существует.

IDEAS: Разве российских ученых не прославляют, не печатают их портреты на почтовых марках и так далее?

ГРЭХЭМ: Конечно, они пользуются славой и их портреты есть на почтовых марках, однако их прославляют только в качестве ученых, и никогда в качестве научно-технических предпринимателей. Существует большая разница между ними и теми, кто работает в лабораториях и получает всяческие награды, не создавая ничего для развития экономики.

IDEAS: Существуют ли исключения?

ГРЭХЭМ: Возможно, исключения появятся в сфере программного обеспечения. Его легче превратить в предмет бизнеса, поскольку это чисто интеллектуальный продукт, то, что создано чьим-то собственным умом. И если говорить об интеллектуальных продуктах, нужно отметить, что русские в этой сфере очень хороши, вспомните о литературе, музыке и так далее. А вот в изобретении материальных вещей и производстве они сильно отстают, не умеют применять идеи для достижения успеха. Недостаточно просто что-то изобрести.

IDEAS: В какой степени это является результатом советской системы, не допускавшей частного предпринимательства?

ГРЭХЭМ: Последствия СССР имеют важное значение однако дело не только в них. В моей книге я пишу о тех же проблемах во времена царизма, в частности, в девятнадцатом веке. Я часто привожу в пример изобретение электрического освещения. Существовал такой человек по фамилии Яблочков, который изобрел электрическое освещение. Яблочков поехал в западную Европу и создал иллюминацию проспектов в Париже и Лондоне. Тогда Париж и получил свое романтическое название, сохранившееся до сих пор – «Город огней».

IDEAS: Это похоже на пример применения идеи на практике

ГРЭХЭМ: Верно. Однако, послушайте, что было дальше: российское правительство вынудило Яблочкова вернуться в Россию, после того, как он во Франции Разбогател, чтобы сделать то же самое в России. Он вернулся, открыл компанию и обанкротился  — он просто не смог найти инвесторов! Ему не удалось оборудовать электрическим освещением даже отель, в котором он остановился. Они предпочитали газовые фонари.

IDEAS: Неужели технологию добычи сланцевого газа изобрели в России?

ГРЭХЭМ: Это очень малоизвестная история. В пятидесятых годах русские разработали идею добычи сланцевого газа и опубликовали статьи на эту тему. Что было дальше? Ничего. Они не воспользовались своим изобретением. Эти статьи были опубликованы в академических журналах, а не в изданиях для предпринимателей, поскольку подобных вообще не существовало в то время. Поэтому американцы создали эту же технологию тридцатью годами позже. Сейчас в России работают американские компании, такие как Chevron, Exxon, BP, которые учат русских как сделать эффективной добычу сланцевого газа, хотя сама идея принадлежит русским.

IDEAS: Как вы считаете, нынешние лидеры России пытаются исправить ситуацию?

ГРЭХЭМ: Я думаю, кое-кто из них понимает, что Россия должна в гораздо большей степени базировать свою экономику на том, что называется индустрией знаний и гораздо меньше на природных ресурсах, таких как нефть и газ. Они это знают. Да и частный бизнес теперь в России есть. Однако, по-прежнему существует масса препятствий.

IDEAS: Насколько повлияла неспособность коммерциализировать научные знания на нынешнее положение России в широком смысле?

ГРЭХЭМ: Я считаю, это очень важный фактор. В России есть люди, которые говорят (это преувеличение, но в целом справедливо) что Россия – Саудовская Аравия с ядерным оружием. Россия в настоящий момент, несмотря на триста лет попыток индустриализации и модернизации, имеет экономику, преимущественно основанную на добыче нефти и газа. Это трагедия и … российские лидеры продолжают считать, что можно решить проблему правительственным указом, вроде создания «Сколково» и тому подобного. Я полагаю, что неспособность России надлежащим образом использовать талант своих ученых и инженеров – одна из главных причин того, что Россия до сих пор не в состоянии осуществить переход к демократии. Дело в том, что власти понимают, что нужно модернизировать страну, однако методы, которые они выбирают для решения проблемы, просто делают проблему еще более острой.