Был один ученый муж, который всю жизнь свою изучал светила небесные; чем больше он занимался своею наукой, тем больше удивлялся дивной премудрости Божией, — небеса поведали ему славу Божию, и он, пораженный величием и всемогуществом Творца вселенной, никогда не позволял себе произносить священнейшее слово Бог иначе, как стоя и непременно с открытою головою. Вот, братие, пример, достойный самого усердного подражания! Вот как свято надобно чтить святейшее Имя Божие!

Не приемли, не произноси Имени Господа Бога Твоего всуе (Исх: 20; 7) — это третья заповедь Божия. Свято и страшно имя Его (Пс. ПО; 9); не очистит Господь приемлющаго Имя Его всуе (Исх. 20; 7). Не клянитеся Именем Моим в неправде, и да не оскверните Имене Святаго Бога вашего (Лев. 19; 12). Это говорит Сам Господь Бог. И прииду к вам с судом, и буду свидетель скор... на клянущихся Именем Моим во лжу (Мал. 3; 5) — вот угроза Его на всех нарушителей Его святой заповеди!

Слово Божие — чистое зеркало: посмотрим же, друзья мои, в это зеркало на самих себя. Помним ли мы сии страшные заветы Божии? Почитаем ли святое и страшное Имя Божие, как заповедано? Ведь больно подумать, не то, что уж говорить, возлюбленные! Зовем мы себя православными христианами, хорошо знаем, что нет на земле правее и спасительнее святой веры нашей православной; а на деле... не стыдно ли нам, что какие-нибудь евреи, которые и в Господа Иисуса Христа вовсе не веруют, — однако же исполняют третью заповедь Божию так, что и нам не грешно бы поучиться у них!.. Когда еврею нужно бывает в обычном разговоре произнести страшное Имя Господа (по-еврейски — Иегова), то он не произносит его, и вместо того, чтобы сказать например: "Иегова заповедал, Бог повелел", еврей говорит: "Он заповедал; Он повелел." Во времена ветхозаветные у евреев Имя Божие почиталось столь священным, что его писали на дощечках, и никому не позволялось носить эти буквы, кроме одного первосвященника. А у нас грешных... Поди ты по улице, по торговой площади, зайди ты в любой дом, загляни в лавки торговых людей, даже в корчемницы: где ты не услышишь страшного Имени Божия, всуе призываемого? — "Ей Богу! Клянусь Богом! Накажи меня Бог! Вот тебе Христос!" — и тому подобная божба слышится не только в обычных разговорах простых русских людей, но — и сказать страшно! — даже в шутках, в празднословии, в беседах непристойных!

Иной лжет, заведомо лжет, пустяки говорит, чтоб только собеседников потешить, а сам чуть не к каждому слову приплетает: "Ей Богу, видит Бог!" и подобное. И его охотно слушают, будто так и следует быть; и никто не остановит безумца, никому и дела нет до того, что все они, его слушатели, делаются участниками в страшном грехе напрасной клятвы Именем Божиим! А говорить ли о наших торговых людях?.. Иной тысячу раз готов поклясться, лишь бы только с рук сбыть свой залежалый товар, лишь бы обмануть покупателя... Что ему за дело до того, что он не только обманывает ближнего, но — боюсь, братие и говорить — Самого Господа Бога зовет он в поручители обмана своего, — Его, Судию Праведного, хочет сделать участником неправды своей!.. Что же думать о тех несчастных, которые не только сами клянутся, но и других заставляют делать то же, и другим говорят: "А ну-ка, побожись!" — И слушают все это дети малые, и нравится им это слово страшное, и перенимают они его у больших, и вот, еще не умея отличить своей правой руки от левой, среди игр и забав, и они уже божатся, и их детские уста шутят — конечно, без сознания — страшным Именем Божиим! — Сего Имени боятся и трепещут все Силы небесные, его со страхом произносят Херувимы и Серафимы, когда славословят и воспевают Господа, а ты осмеливаешься дерзновенно призывать сие Имя даже в шутках и праздных беседах твоих, — даже тогда, когда обманываешь ближнего? "Или не боишься, — скажу словами преподобного Ефрема Сирина, — что огненный серп, виденный Пророком Захариею (Зах. 5; 4), вселится в доме твоем, и потребит тебя и весь дом твой за то, что на Бога Вседержителя ты отверзаешь уста свои? Или ты думаешь, что останешься ненаказанным? — Перестань, человек, чтобы это самое слово, которым пренебрегаешь ты, не сделалось пламенем в устах твоих и не сожгло языка твоего! Ты и в мысли не держишь, что внезапно может развернуться под тобою земля и поглотить тебя? Не обманывайся, человек: невозможно избегнуть из рук Создавшего нас!" (Ефрем Сирин, ч. 2. поуч. 43). "Страшное дело; — говорит святой Иоанн Златоуст, — слуга не смеет назвать господина своего по имени без нужды и как случилось, а мы Имя Господа Ангелов произносим с такою небрежностью! Христос так щадит нас, что запрещает нам клясться даже собственною головою, а мы до того не щадим славы Господа, что всюду влечем Его!

Ты червь, земля, пепел и дым, влечешь к поручительству Владыку своего и принуждаешь Его быть поручителем! Какая дерзость!... Какого же не достоин ты наказания? Но можно ли, скажешь, совсем не клясться? Что ты говоришь, возлюбленный? Бог говорит: «не клянитеся всяко», — и ты смеешь спрашивать: можно ли соблюсти сию заповедь? Невозможно не соблюсти ее! Не говори мне, что тебе не поверят без клятвы: если бы ты никогда не лгал, то лишь только сделал бы ты знак, и тебе поверили бы больше, нежели тем, которые произносят тысячи клятв. Пусть все знают, что ты скорее согласишься все потерять, чем преступить закон Божий, и тогда не станут принуждать тебя. Но ты говоришь: я привык божиться, язык сам повторяет слова клятвенные... На это я тебе вот что скажу: один ученый имел глупую привычку, идучи, беспрестанно подергивать правым плечом; ему заметили это, и он стал класть на оба плеча острые ножи, и страхом раны отучил этот член от неуместного движения. Сделай то и ты с языком; вместо ножа наложи на него страх наказания Божия, проси других, чтобы следили за твоими речами и вразумляли тебя, и Бог даст — ты бросишь худую привычку свою; и будешь бояться клятвы, как боишься ты яда". (Златоуст в беседах на Деян. 2, 8, 10, 11, 12; на Мф. 17; на низв. ст. 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 13, 14).

Так поучает святой Иоанн Златоуст. — Но если так, скажешь ты, то как же гражданские законы предписывают клятву в присяге? — Присяга, друг мой, совсем, другое дело. Бывают случаи, когда нет возможности удостовериться в истине иначе, как посредством клятвы, а без сего удостоверения может произойти большой вред для государства и общества. В таких важных и необходимых случаях, — и то не по своему произволу, а по требованию законной власти, — и слово Божие не запрещает с должным благоговением употреблять клятву и присягу. Апостол Иоанн Богослов говорит, что один Ангел, которого он видел в откровении, «поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков» (Апок. 10; 6), то есть Самим Богом. Если бы всякая клятва была запрещена Богом, святый вестник воли Божией не стал бы клясться Именем Божиим. Апостол Павел во втором послании к Коринфянам выражается так: «Бога призываю во свидетеля на душу мою» (2; 23). Апостол, конечно, знал заповедь Спасителя «не клятися всяко»: но он вот не избегал клятвы Именем Божиим, значит, заповедь Спасителя он относил к обычным житейским разговорам, а не к таким важным случаям, когда необходимость требует утвердить истину клятвою.

И действительно, в другом своем послании Апостол не осуждает клятвы, когда говорит: «люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их. Посему и Сам Бог, желая преимущественнее показать наследникам обетования непреложность Своей воли, употребил в посредство клятву» (Евр. 6; 16-17), «и как не мог никем клясться, клялся Самим Собою» (13). «Мною клянусь», говорит Господь (Быт. 22; 16). А в книге Второзакония есть даже прямая заповедь о клятве: «Господа Бога твоего бойся и именем Его клянись» (6; 13). Ясно, что клятва — дело святое, дело великое, но потому-то и должно употреблять ее с великим благоговением, и притом только тогда, когда сего потребует законная власть. А наша обычная божба есть тяжкий грех: «не очистит Господь приемлющего Имя Его всуе» (Исх. 20; 7). «Муж кляныйся исполнится беззакония, и не отступит от дому его язва» (Сир. 23; 11)!

31 августа 2012 Просмотров: 5 225