Ослик в Белом городе. Рассказ

Это был Белый город, на который пали снеги и затопили своей белизной улицы. Я стояла у разрисованного в узорные леса и диковинные цветы окна в зимний вечер, такой прекрасный и бестревожный, а мне было очень плохо.

 У меня заболела мама. Я водила пальцем по снежинкам, отпечатавшимся на стекле, и не о чем не могла думать. Ни о прошлом, ни о будущем. Как будто та снежинка, я застыла в полете и не знала, растаять мне или еще покружить здесь.

Мне было уже много лет, но какая разница. Для мамы я всегда была маленькой девочкой, которую надо причесать, одеть, поцеловать, похвалить…

И тут сквозь сумерки за окном пришел мой ослик. Он всегда появлялся в минуты грусти и никогда пока еще в минуты радости. Ослики ведь сами по себе довольно грустные животные, по крайней мере, производят такое впечатление.

– Ну что, глаза на мокром месте? – спросил мой знакомец.

– Хуже...

– А вот не надо отчаиваться! Не надо… Надо верить в чудо.

– А как? Мы ведь разучились верить в чудо.

– Ну вот! Всему приходится вас учить, – самодовольно улыбнулся ослик и встряхнул своими длинными ушами.

– Слушай осликову историю про чудо. Эту историю рассказал мой знаменитый прапрапра…, ну, вообщем много раз «пра» дед, ты знаешь о нем. Тот, который ходил в Египет со святым семейством. Он прославил наш род в веках, – и ослик выгнул шею и привстал на цыпочках, так, что враз стал похож на маленькую лошадь.

С осликом случались иногда такие приступы гордости, но ведь и все мы гордимся славою своих предков. Не одни же мы живем на свете, были и до нас люди, и притом знаменитые, о которых поэт Михаил Лермонтов сказал «Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя. Богатыри, не мы!» Интересно, знает ли ослик Лермонтова? Но я не успела его спросить, потому что он уже начал свой рассказ…

– Все это   было как сон, – всегда начинал свой рассказ мой прапра, – Сначала мы долго бежали, потом все идолы пали враз во всем Египте и прошел слух, что это от нас, от того нам пришлось прятаться в пещерах вдоль великой реки, входить в египетские города ночью, чтобы никто нас не увидел. Было страшно. Хозяин печально держал меня под уздцы, Мария куталась в одежды и плакала. И только Великий Младенец был всегда радостен, будто весеннее солнце. Да он и был Солнце и Свет. Где бы мы не останавливались, вокруг него всегда разливался пречудный свет.

Марина Ганичева