Хорошо сказал царь Давид о грешнике: «Глаголет пребеззаконный согрешати в себе: несть страха Божия пред очима его» (Пс.35:2), как бы так говоря: почему пребеззаконный грешник замышляет преступать заповеди Божий, святые и спасительные, и решается на дела Богу противные?

Потому, что нет страха Божия пред очами его. Почему сильный обижает слабого? Почему клятвопреступник во лжи клянется, дерзкий – досаждает, безстыдный – сквернословит? Почему человек, будучи сам весь во грехах, осуждает других? Потому, что нет страха Божия пред очами их. Почему мздоимный судия судит неправо, почему ленивый всю жизнь проводит в небрежении, утопая в греховных удовольствиях, не помышляя о покаянии?

Потому, что нет страха Божия пред очами их. Без страха Божия не удержишься от грехов, не исправишь своей жизни, как говорит тот же Давид: «несть бо им изменения, яко не убояшася Бога» (Пс.54:20). Не расстаются грешники со своими беззакониями, не хотят обратиться к добродетели, потому что Бога не боятся.

Кто Бога не боится, тот готов на всякое зло: ему не страшно убить человека – он даже почитает это делом удальства и храбрости; украсть, ограбить кого – для него дело выгоды. Плотские скверные грехи он и в грех не ставит, считая их потребностью природы. Лукавство и хитрость он считает мудростью; он каждый грех готов считать добродетелью, делом обычным: самым бесстыдством он хвалится: «хвалим есть грешный в похотех души своея...» (Пс.9:4); чего следовало бы стыдиться, тем он утешается; о чем бы плакать, тому он радуется; чем бы гнушаться, того он желает; чего бы избегать всячески, того он усиленно ищет.

Кто Бога не боится, тот есть человек греха. Он только о грехе и думает, греха желает, грехом услаждается, сам в себе возжигает греховный пламень, а беззаконные дела – собирает как сокровище: « ...сердце его собра беззаконие себе...» (Пс.40:7). Как дикий конь, он порвал узду страха Божия и стремится туда, куда влечет его греховное пожелание, пока не упадет в ров погибели вечной. Кто Бога не боится – тот безбожник, он живет так, как будто не верует в Бога, не ждет Страшного суда Божия и вечной муки в геенне огненной. Для него все это – сказки; это поистине – сын погибели, раб и друг диавола, противник Божий, предтеча антихристов: как антихрист не захочет и слышать о Боге и воспротивится Ему, сам назовет себя богом; так и тот, кто Бога не боится, как бы не хочет знать Бога над собою, не слушает Его повелений, он сам себе – бог!

Одним словом: где нет страха Божия, там всякое зло совершается, там всякая страсть, как говорит преподобный Дорофей. Как все реки текут в море, так в сердце, в коем нет страха Божия, стремятся все греховные пожелания, а за ними – и греховные дела. О, если бы люди грешные убоялись Господа Бога! Они не решались бы прогневлять Его, своего Судию праведного, своими беззакониями!

Страх Божий – это узда, удерживающая грешника от пути его беззаконного, как сказано в Притчах: «страхом же Господним уклоняется всяк от зла» (Притч.15:27). Вот почему и Пророк Моисей, желая отвратить народ еврейский от грехопадений, заповедует ему иметь прежде всего страх Божий: «...да будет, – говорит, – страх Его в вас, да не согрешаете» (Исх.20:20). Страх Божий – путеводитель ко спасению и начаток любви к Богу, как говорит тот же Моисей: «И ныне, Израилю, что просит Господь Бог твой у тебе, точию еже боятися Господа Бога твоего, и ходити во всех путех Его, и любити Его и служити Господу Богу твоему от всего сердца твоего и от всея души твоея» (Втор.10:12).

Вот видите, от страха Божия начинается спасение человеческое: кто боится Господа, тот ходит путем Его, хранит все заповеди Его, любит Его, ничего не жалеет для Него и служит Ему со всем усердием. Аврааму было сказано: «ныне бо познах, яко боишися ты Бога» (Быт.22:12). Знал Бог, испытующий сердца и утробы, что Авраам имеет страх Божий; но по-человечески сказал: «ныне бо познах» – ныне стало явно для всех, что ты боишься Бога. Почему? Потому что Авраам со всем усердием послушался Бога, повелевшего ему принести в жертву Исаака. А послушал он потому, что Бога любил больше, чем сына, и не только сына, но и больше, чем себя самого: он готов был сам себя лишить утехи и надежды, не щадил своей супруги Сарры, которая, конечно, неутешно стала бы оплакивать сына. Вот истинное Боголюбие! Кто любит Бога, тот и боится Его, и слушает Его, ничего – даже себя самого не щадит для Него, будучи готов умереть за Него, как говорится в тропаре мученицам: «Тебе, Жените мой, люблю, и Тебе ищущи страдальчествую и умираю за Тя...» А кто не любит Бога, тот не боится Его, не слушает Его, и не только жалеет чем-нибудь пожертвовать для Бога, но и Божие готов себе присвоить...

Скажут: страх и любовь противоположны друг другу; сказано: «страх муку имать: бойся же не совершися в любви» (1Ин.4:18). Люди, обыкновенно, не любят и бегут от того, чего боятся. Напротив, где любовь, там и страха нет: «Страха несть в любви, но совершенна любы (любовь) вон изгоняет страх» (1Ин.4:18).

Отвечаем на сие: есть страх мирской и плотской, и есть страх Божий, страх духовный. Страх плотской есть страх раба и невольника; страх духовный есть страх сыновний. Кто боится страхом мира сего, тот хотя и исполняет волю того, кого он боится, но делает это не из любви к нему, а только потому, что боится наказания. А кто боится страхом Божиим, тот исполняет волю любимого со всем усердием, из любви к Нему; он боится только того, как бы не оскорбить любимого, как бы не потерять Его расположения к себе, он боится Его, как сын отца, боится и в то же время любит! Для него утешительно с любовью соединять страх: как говорит Псалмопевец: «да возвеселится сердце мое боятися имене Твоего» (Пс.85:11). А слова святого Иоанна Богослова относятся к любви совершенной. «Есть два страха, – говорит преподобный Дорофей, – один страх первоначальный, другой – совершенный. Однако невозможно достигнуть совершенного страха иначе, как только первоначальным страхом. Начни с того, что делай добро, дабы избежать наказания, подобно рабу; потом станешь делать Добро для того, чтобы получить награду, как наемник; а затем Дойдешь до того, что будешь делать добро уже единственно из любви к Богу, как сын, и сподобишься услышать: «...уже неси раб, но сын... и наследник Божий Иисус Христом» (Гал.4:7). Один брат спросил старца: «Что мне делать, отче, для того, чтобы бояться Бога?» Старец отвечал: «Иди, живи с человеком, боящимся Бога, и тем самым, что он боится Бога, научит он и тебя бояться Бога»».

Святой Златоуст поучает: «Если помыслим, что Бог везде присутствует, все слышит, все видит, не только то, что мы делаем, но и то, что таится в глубине наших сердец, – если так расположим себя, то мы будем бояться Его, и не решимся ни на какое грешное дело или слово, ни даже помышление. Ибо скажи мне; если бы ты всегда стоял близ Царя; не стоял ли бы ты со страхом? Как же ты, предстоя пред Богом, смеешься и не боишься, не трепещешь пред Ним? Не злоупотребляй Его долго терпением: Он долго терпит для того, чтобы привести тебя ко спасению. Прежде чем начать какое-либо дело или слово, помысли, что Бог тебя видит, что Он около тебя. Он – тут, ешь ли ты, или пьешь, спишь ли, гневаешься ли на кого, или крадешь... Что бы ты ни делал, помни, что Бог с тобою, – и никогда не согрешишь: ты будешь чувствовать, что предстоишь Царю Небесному». Так поучает святой Иоанн Златоуст. Будем же помнить, что страх Божий есть начало и основание жизни богоугодной. «Начало премудрости, – сказано в Писании, – страх Господень» (Притч.9:10), – премудрости не мирской, а духовной, о коей сказано: «благочестие есть премудрость» (Иов.28:28), – премудрости, которая всегда поучается в законе Господнем. А без страха Божия все клонится к падению и разрушению: «Аще кто не держится страха Господня со тщанием, вскоре превратится (развратится) дом его» (Сир.27:3).

Из «Летописи» святителя Димитрия Ростовского

24 декабря 2019 Просмотров: 6 915