Священный Синод 10.10.09 утвердил новую редакцию типового Устава Прихода РПЦ, указав епархиальным архиереям привести гражданские уставы приходов в соответствие с новой типовой формой и обеспечить государственную регистрацию изменений в данные уставы.

alt
Как в осколке зеркала, церковная жизнь отражает дух государственного устройства.

Легитимная власть РПЦ в правовых документах не наделяет правами клириков и мирян. Епархиальная дисциплина держится насилием и не уважает право.

Новые документы РПЦ ставят епископа над Церковью не пастырем, а собственником овец. Епископ пользуется властью не «по Божественному полномочию». Она ему «принадлежит»! Высшая церковная власть не ограничивает произвол епископа. Он становится богом в своей епархии и соперником Христу. Авторитарный принцип, взамен соборного общения, заморозил церковную жизнь. Звучит один командный голос епископа среди всеобщего молчания.

Уклонимся от оценочных суждений, оставаясь на твёрдой почве фактов. Клирики опасаются взаимного общения. Каждый приход живёт замкнутой жизнью. Богатые приходы живут богато, бедные живут бедно. Одним до других нет дела. Всех объединяет страх перед епископом, и он подозревает всех в том, что его не любят. Прежде так относились к уполномоченному Совета по делам религий и фининспектору. Теперь их заместил епископ. Власть епископа в епархии держится на страхе, который изгоняет любовь. Общение подменено комитетами по связям с милицией, армией, тюрьмой, общественностью и проч. В этих комитетах состоят только их председатели. Никакой работы они не ведут и вести не могут. Они никому не нужны и требуются только для галочек в отчёте. Страх, сковывающий клир, обоснован общей беззащитностью перед епископом.

alt Епископ может пожизненно запретить клирика, лишив его жизнь смысла, которым наполнена его судьба, до самой смерти. Устав не позволяет епископу пожизненные запрещения. Тот же Устав не препятствует епископу безнаказанно нарушать уставные требования. Для лишения сана не нужно совершать канонический проступок. Епископ найдёт повод, часто мнимый и не обоснованный. Можно не лишать сана, а запретить в служении и не снять запрет до конца жизни. Обжаловать действия епископа невозможно, ибо некому. Высшая церковная власть не услышит твой крик и не отзовётся. Человек бесценен.

Жаловатьсянекому. Устав РПЦ позволяет переводить священника с прихода на приход без вины, только «по церковной целесообразности». Такая практика запрещалась в церкви, как неканоническая. В 20-30 годы она допускалась в силу чрезвычайных обстоятельств. Устав закрепил её в качестве нормы. Архиерей назначает священника в разрушенный храм. Священник вкладывает силы, ограничивая во всём себя и свою семью, строит храм, причтовый дом, организует приходскую жизнь. Когда храм восстановлен и приход создан, епископ посылает священника в другой разорённый приход. Восстановленный храм получает родственник или фаворит епископа. Ему не приходится нести труды и ответственность. Он получает доходы. Восстанавливая храм, создавая приход, священник живёт в страхе, боясь потерять приход, либо не тратит бесполезных усилий, обеспечивая своё личное благополучие.

Жаловаться некому.

Устав исключает социальную защиту клириков, переложив на государство эту обременительную задачу. Ценностью обладает социальная функция. Человек ценен, если он - епископ. Клирик или мирянин не имеет ценности. Социальной защите епископов посвящены три статьи гл.10 Устава РПЦ.

Ст. 24 предоставляет многократный отпуск без - и по разрешению церковной власти.

Ст.25 назначает архиерейскую пенсию в дополнение к государственной.

Ст.26 оговаривает время и условия ухода епископа на покой.

alt Иное дело- клирики. Предоставление отпуска священнику оставлено на волю епископа (Устав11,21). Члены причта не могут покидать приход без разрешения епископа(Устав 11,28). Исключения не предусмотрены (болезнь, смерть близких, рождение внуков и проч.)

Устав не упоминает о судьбе престарелых и заштатных клириков. Никаких прав им не предоставляет. Время ухода на покой определяет епископ. Не можешь нести нагрузку наравне с молодым – уходи: ни уважения к возрасту, ни сострадания к немощи. Равнодушие к старикам доходит до жестокости. С выходом за штат священник теряет права священнодействовать и даже причащаться в алтаре. «Мавр сделал своё дело, мавр может уйти».

Утрачен святоотеческий принцип: «Не малый грех для нас лишать епископства, кто благочестиво и непорочно приносили дары. Блаженны пресвитеры, которые ранее прошли свой путь. Ибо им нечего бояться, что они будут удалены от назначенного им места» (Св. Климент Римский. «1Посл. к Коринф.» XLIV,4-5).

Архимандрит, служивший духовником монастыря 30 лет, уходит за штат и поселяется у старого друга, служащего на приходе. Церковная традиция сохраняет за священником право священнодействовать, пока позволяют силы. Архимандрит приносит епископу отпускную грамоту, но епископ запрещает священнодействовать, а настоятелю говорит: «чтоб ноги его в храме не было».

Старому священнику негде причаститься. Если епископ благословения не даёт, остаётся подходить к чаше с мирянами.

Каждого священника ждёт такая участь. Со страхом встречает священник юбилей 50-летнего служения. Жаловаться некому.

Особенно отвратительно смотрится эта циничная практика на фоне ритуального многословия о любви, милосердии и сострадании к человеку.

Богослов, священник Павел Адельгейм

2 января 2010 Просмотров: 11 081