Обличение празднества масленицы. Святитель Тихон Задонский

«Знаете ли вы, вещает он, какими масляница ограждена днями? Какое ея начало и какой конец? Начинается она в первый день после недели мясопустной, в которую Церковь св. воспоминание творит страшного суда Христова, чтобы тем в страх и чувство нас привести. Тогда св. Евангелие проповедует, что приидет Сын Человеческий и вси святии ангелы с Ним, - приидет Тот Судия страшный, Который сердца и утробы испытует, от гнева и ярости Которого вся тварь трепещет, небо потрясется, солнце во тьму преложится ии луна не даст света, звезды небесные спадут, горы растают и самый ад поколеблется…. Тогда (т.е. пред масляницею) возвещается, что пред сим страшным Судиею соберутся вси языцы и разлучатся друг от друга, якоже пастырь разлучает овцы от козлищ. Тогда представляется, что овцы, т.е. праведники – одесную страшного Того Судии, а козлища, т.е. грешники, ошуюю поставятся. Тогда слышится к сущим одесную вожделенный Судии праведного глас: приидите благословеннии Отца Моего и пр…. Тогда, аки гром, возгремит и всех в трепет приведет страшное прогневанного Судии изречение к сущим ошуюю: отъидите от Мене проклятии… и пр. Тогда всем воображается, что горе отверзаются обители Отца Небеснаго, являются чертоги Царя славы украшенные, открывается преславный брак Агнчий, а внизу протекает река огненная, разверзает ад уста свои, отворяются темницы вечныи и видится, что идут сии, т.е. грешники, в муку вечную, праведницы же – в живот вечный.

Тогда показуется, что един поемлется, а другий оставляется; сын поемлется, а отец оставляется; жена поемлется, а муж оставляется; дщерь поемлется, а матерь оставляется; раб поемлется, а господин оставляется… Единаго – небо, а другого – ад; одного обитель Отца небеснаго, а другого – геена огненная; того – чертог славы, а сего темница преисподняя восприемлет; один в пресладкое сожитие патриархов, пророков, апостолов, мучеников и всех святых, а другой с мрачными демонами и им подобными грешниками вселяется; одного любезно сретают ангелы, а другого немилостиво влекут злобные духи… Тогда праведницы просветятся, яко солнце, в Царствии Отца их небеснаго… Тогда и отчаянные грешники начинают свою плачевную вечность, начинают и всегда без конца начинать будут: взыщут смерти, и бежит от них. Огнь их не угасает, и червь не усыпает… Увы, беда! Увы, страх! Вот что представляет нам день тот, который предваряет сырную седмицу. О коль страшный день сей! Можно, кажется, очувствоваться всякому, и осторожнее провести следующие дни?... Но – увы!»