Митрофорный протоиерей Николай Алексеевич Гурьянов (1909–2002) – один из выдающихся российских пастырей XX века, исповедник и подвижник благочестия – стал известен всему православному миру благодаря своему молитвенному подвигу и духовной высоте.

К нему приезжали за благословением и советами духовенство, монашествующие и миряне не только со всех концов России, но и со всего мира. Остров Талабск (Залит), где отец Николай подвизался почти полвека в служении Богу и ближним, стал местом православного паломничества. По случаю дня памяти приснопамятного старца мы публикуем воспоминания его духовных чад.

«ГОСПОДЬ ОТКРЫВАЛ ЕМУ КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА»

…Когда я приехала [на остров Залит], жизнь здесь была довольно скудной по сравнению с материком, но в этой жизни было что-то древнее, патриархальное. И главным лицом этой жизни был старец – подвижник и истовый священнослужитель церковный протоиерей Николай. Его авторитет на острове был очень высок: его уважали, любили, но и боялись. Все одновременно! <…> В храме он служил вдохновенно, благоговейно, с благодатной радостью, легкой окрыленностью. Господь открывал ему каждого человека, его настрой, мысли, душевное состояние. И он старался каждому человеку дать необходимое именно ему – ответить на личное, сокровенное. Это было явное проявление силы Божией и мудрости, которою одарил батюшку Господь.

Он с детства любил и знал Господа. И ему хотелось украшать Православие во всем, как во внешнем проявлении, так и во внутреннем истинном пути делания заповедей Божиих. И нас он призывал к этому и учил своим деятельным примером. <…>

Жизненный путь батюшки – это крестный путь от земного рождения и до восхождения к Богу. Это путь молитвы, трезвения, подвига, безчисленных трудов, духовных горений, борений и скорбей за Церковь Христову, за Отечество родное и за народ Православный. И пока он был в силах, его келья была открыта для всех, а когда его силы ослабели, то его сердечная молитва покрывала всех и вся. И он много плакал и скорбел о грехах людских. Он помогал и болящим, и страждущим, и немощным, и потерявшим всякую надежду. А таких и ныне немало и в России, и в мире. Он очень любил монашествующих, как-то даже благоговел к таковым, укреплял, поддерживал в иноческом пути. <…>

Однажды он дал мне прочитать маленькую старинную брошюру о страданиях и убиении Царской Семьи. Для меня это было потрясением! Ведь нам в школе об этом не говорили. Я очень плакала. А по прочтении я стала класть земные поклоны каждому из них с просьбой о прощении моих грехов, в благоговении пред величием и безропотным несением ими своего такого страшного креста.

Монахиня Рафаила (Казанцева)

«ТВОРИТЬ МОЛИТВУ ИИСУСОВУ»

Батюшка в духовной жизни придавал огромное значение Иисусовой молитве. Без сомнения, он сам был тайным делателем ее, потому и постиг опытно великую пользу от нее.

Многие духовники не рекомендуют ею заниматься, так как считают, что без духовного руководства и стороннего наблюдения это делать небезопасно и что это занятие может обернуться для человека тяжкими последствиями. А так как в настоящее время таких руководителей не осталось, то, следовательно, по их мысли, лучше не подвергать себя риску и держаться общеупотребительных молитвенных последований: канонов, акафистов, Псалтири...

Отец Николай никогда не порицал открыто этого мнения не потому, что он был с ним согласен. Батюшка вообще всячески уклонялся от того, что рождает разногласия и распри, так как ему был глубоко чужд дух спорливости. Батюшка считал, что разногласия и разделения в церковном обществе не всегда изживаются открытым декларированием своих взглядов, не всегда врачуются прямым объявлением своей позиции. Он видел, что такие методы зачастую отнюдь не погашают, а только подливают масла в огонь, только раздувают пожар возникающих раздоров. Поэтому, будучи делателем непрестанной молитвы Иисусовой, он никогда и никому не навязывал своего духовного опыта.

То, что старец считал эту молитву в современных условиях чуть ли не единственным средством, безошибочно поставляющим и удерживающим человека на пути спасения, стало для меня очевидной истиной после одного из посещений острова. <…> Оказавшись на острове и обсудив со старцем приготовленные вопросы, я в конце встречи спросил его и о том, какое делание лучше всего поставляет человека на путь спасения.

Я хорошо помню реакцию батюшки на мой вопрос. Он, выслушав меня, стал очень серьезным. Повернувшись лицом к алтарю, старец медленно трижды перекрестился и поклонился. Потом, обратившись ко мне, твердо сказал: «Творить молитву Иисусову». «А как?» – спросил я у батюшки и пожаловался на то, что все время окрадываюсь помыслами при ее проговаривании. Но старец не дал мне никаких конкретных указаний на этот счет. «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго,» – воспроизвел он святоотеческий текст, заключающий в себе великую спасительную силу, и добавил: «А больше я тебе ничего не скажу».

Смысл этих слов мне был ясен. Иисусовой молитве невозможно научить теоретически, ее нужно проходить опытным, деятельным путем, и тогда Сам Господь даст молитву молящемуся. В этом отношении отец Николай всецело доверялся водительству Божию и полагал, что тот, кто совершает ее в простоте и смирении сердца, находится вне духовной опасности. Главное – не делать из нее духовного упражнения для приобретения тех или иных благодатных даров, а искать в ней, прежде всего, сокрушенного и покаянного начала. Именно в этом – прямой и непосредственный смысл слов этой молитвы. И без нее подвижник вряд ли сможет противостоять всем козням дьявольским, приобрести необходимую чистоту ума и сердца. <…>

Иисусову молитву отец Николай считал первым и главным орудием в духовной жизни, данным Церковью на все времена, а для нашего времени – в особенности. <…> «Творить молитву Иисусову», – этими словами, сказанными твердо и непреложно, мне кажется, старец оставил свое духовное завещание всем ревнующим о своем спасении и ищущим духовного совершенства в современном мире.

Иеромонах Нестор (Кумыш)

ОТЕЦ НИКОЛАЙ БЫЛ ПРИМЕРОМ ХРИСТИАНСКОЙ

ЛЮБВИ И ТРУДОЛЮБИЯ

На острове батюшка Николай, хотя и был окружен множеством людей, но также жил внутренней духовной жизнью, неся высокие подвиги, как в пустыне. Ведь остров, окруженный со всех сторон водой, действительно напоминал пустыню. Преподобный Серафим Саровский говорил, что «живущий в пустыне должен быть как бы распятым на кресте; в монастыре иноки борются с противными силами, как с голубями, а в пустыне – точно как со львами и леопардами».

У батюшки Николая дар прозорливости обнаружился задолго до того, как он переехал на остров. Здесь же, среди вод Псковского озера, добродетели все более и более возрастали в нем.

Чаще всего в те годы свидетелями даров прозорливости, молитвы, смирения, любви и подвижнических трудов батюшки были его духовные чада, приезжавшие к нему из прибалтийских женских монастырей – Рижского Свято-Троице-Сергиева, Свято-Марие-Магдалининского и Пюхтицкого. Их духовное общение продолжалось в течение долгих лет <…>. Многие из сестер на себе испытали провидческие предсказания пастыря. Его необыкновенная прозорливость проистекала из непрестанной молитвы, и этот благодатный дар, данный Богом батюшке, помогал сестрам в самые сложные и ответственные моменты их жизни, при выборе ими того или иного решения. Батюшка неустанно поддерживал их советами, укреплял в духовной жизни. И как всегда, отец Николай сам был примером для сестер в христианской любви и трудолюбии.

Протоиерей Иоанн Миронов

«НАШ НЕЗАБВЕННЫЙ БАТЮШКА…»

Протоиерей Николай был человеком с обостренным чувством пастырского долга, человеком честным, правдивым, исполнительным до самопожертвования.

В любое время года, в любой час дня и ночи, в любую непогоду, при любом самочувствии он был готов служить ближним – было ли это срочное вечернее венчание накануне поста или ночное напутствование Святыми Дарами уходящей в иной мир души, или неожиданное крещение молодого человека. Он все воспринимал как ниспосланное свыше, от Божией десницы, и работал Господу как верный Евангельский раб.

На своем жизненном пути батюшка повстречал огромное множество людей: и грешных, и высокодуховных; и именитых, и простых тружеников; и ученых, и простецов, и юродствующих во Христе. И всех он называл: «Драгоценные мои!»

Наш незабвенный батюшка Николай не только ясно осознавал, какой дорогой ценой искуплены души всех людей, но и на самом деле видел эти души. Сказано ведь, что любая душа для Господа дороже всего земного шара. Отец Николай со смирением благоговел перед любимым творением Божиим. А ведь при этом как трудно ему было со всеми нами – выросшими на «пепелище» Православной веры и только недавно прозревшими и вставшими на путь Христов.

И это тоже был его крест, порой невероятно тяжелый, – крест человека и пастыря. Ему, при почти полном оскудении духовных наставников, пришлось стать учителем веры для множества новых священников и монахов, для тысяч мирян и не только в России. Всех их надо было направить, каждого – на его неповторимый путь ко Христу. Здесь помогал дар прозорливости, ниспосланный батюшке за истинное смирение и непрестанную молитву. Протоиерей Николай нес нелегкий крест старчества. Всякий ли сможет его понести?!

А как отец Николай любил и жалел местных островитян, как молился обо всех простых рыбаках и рыбачках! Как ценил их труд и переживал о спасении их душ! Как соучаствовал батюшка каждой жизни, как ограждал всех от ошибок и обольщений, как сопереживал искалеченным душам и с какой любовью помогал им восстановить образ Божий! Он очень любил людей! Любил всех, кого ему посылал Господь, и говорил: «Мы должны любить всех. Ведь мы все произошли от одного человека, все – от Адама». <…>

Будучи истинным сыном Православной Церкви, батюшка относился ко всем церковным канонам, установлениям, к святому храму благоговейно, со страхом Божиим. Отец Николай постоянно радел о чести Церкви – Невесты Христовой, ограждал ее от мира – его бушующих волн, земных страстей, и бережно вел вверенный ему на острове «церковный корабль».

Монахиня Рафаила (Казанцева)
Подготовила Татьяна Митрофанова
По книге «Служитель Божий. Жизнеописание старца митрофорного
протоиерея Николая Гурьянова.
Книга 1-я». СПб., 2011.

25 августа 2023 Просмотров: 5 117