КРЕСТНЫЙ ПУТЬ... МУЧЕНИКИ НОЯБРЯ. Часть 1. Убийства священников и мирян в России. Священник Виктор Кузнецов«... я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: доколе Владыко Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число». (Откр. 6, 9-11). МУЧЕНИКИ НОЯБРЯ Часть 1-я. КРЕСТНЫЙ ПУТЬ «Как невозможно погаснуть солнцу, так и памяти мучеников». Святитель Иоанн Златоуст.  Священник Виктор Кузнецов М у ч е н и к и н а ш е г о в р е м е н и Москва. 2021 «Бог дал нам духа не боязни, но силы и любви, и самообладания». (2 Тим. 1, 7). «Мученичество и спасительно и достохвально лишь тогда, когда человек осознанно идёт на муки из любви к Богу, когда он полон сознания, что ни смерть, ни страдания не могут ослабить его верность Богу». Митрополит Иоанн Снычев. Из любви к Богу Трагическая гибель священника Андрея Николаева сожжённого с семьёй в ноябре 2007 года в Тверской области задела многих людей. Увы, далеко не первое убийство священнослужителя Русской Православной Церкви в последние годы. Таких было несколько десятков. Далеко не о всех из них сообщали в СМИ, даже церковных. Чтобы попытаться хоть немного разобраться в причинах этого трагического явления, нам нужно вспомнить о тех немногих случаях, которые стали известны широкому читателю. Здесь будут приведены лишь немногие, и далеко не полные фрагменты из страшной картины развязанного в нашей стране террора по отношению к православным священникам и мирянам. Прокуратура и органы МВД, плохо исполняя свои обязанности, халатно относясь к поискам преступников, тем самым делают заманчивыми убийства беззащитных священников. Очень часто — объявляя преступников «ненормальными», суды уводят их от заслуженного наказания. А СМИ, умалчивая, либо преуменьшая масштаб преступления «отщепенцев», под предлогом «не нагнетать напряжение в межрелигиозных отношениях», тоже способствуют этому. На эту мысль наводит и то обстоятельство, что почти при каждом убийстве священника, ещё до окончания следствия, представители власти, СМИ хором спешат объявить, что это — убийство «не на религиозной почве». Тяжёлый, трудный вопрос о смерти. Особенно, когда задумываешься о своей последней минуте. Как это будет? Где? При каких обстоятельствах? Безболезненно или нет? Насильственно?.. Как правило, мы убегаем от таких важных размышлений. Само слово «смерть» пугает людей. У немцев это слово означает — боль, страдание. Господь Бог наш при вочеловечении Своём, прошёл через врата смерти. Сколько ни обманывай себя. Сколько ни прячься в житейскую суету, не уйдёшь от этого. У верующих кончина не так безнадёжна и мрачна. Преуготовиться к этому переходу в иной мир, — всегда было необходимой задачей православного христианина: «Прочее время живота нашего в мире и покаянии скончати, у Господа просим», «Христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны, и доброго ответа на страшнем судищи Христове просим». Вот что сказано у свт. Иоанна Златоустого о смерти: «Ужасна смерть и страшна для не знающих высшего любомудрия, для незнающих загробной жизни, для считающих смерть уничтожением бытия; разумеется, для таких смерть ужасна, уже самое название её убийственно. Мы же, благодатью Божьей увидевшие безвестные и тайные премудрости Его, и почитающие смерть переселением, не должны трепетать, но радоваться и благодушествовать. Потому что оставляем тленную жизнь и переходим к жизни иной, нескончаемой и несравненно лучшей». (Бесед. 83, толк. на ап. Иоанна). Христианин всегда помнит об этом. «Помни последняя своя и во веки не согрешишь», — говорят отцы Церкви. «Живое памятование о смерти удерживает нас от привязанности к земному и помогает не лишиться Царства Небесного. Оно постоянно направляет наши мысли к вечности, а мысль о вечности всегда производила великое действие: она воодушевляла мучеников и делала для них нестрашными самые лютые страдания, она затворяла в пустыне подвижников и возводила их к подъятию вышеестественных подвигов, она отрезвляла самых тяжких грешников и обращала их на путь покаяния. Всё временное, как бы оно ни было важно, по сравнению с вечностью — ничто. Всё, что привлекает нас в этой земной жизни: слава, честь, богатство, здоровье, мудрость, — всё это в час смерти разрушится, отпадёт и, конечно же, не войдет с нами в вечность». (Архимандрит Кирилл (Павлов). Сила, мощь и отвага у христиан от этого. Они не боятся смерти. Надо почаще задавать себе вопрос: «А ты как умрёшь?..». Тяжело думать об этом земному человеку, а испытывать это — тем более. Нелегко тем, кому приходится погибать в бою. Но насколько же горше, тяжелее погибать на чужбине, в неволе, при пытках и жестоких муках, среди злобных инородцев и иноверцев. Когда рядом нет ни одного близкого по духу и вере. Недаром же говорится, что «на миру и смерть красна!». Вспомним тут, как отрадно было услышать при казни Остапу, сыну Тараса Бульбы, безстрашный отклик отца, среди кровожадного гвалта толпы враждебных поляков-иноземцев, собравшихся поглазеть на казнь плененных русских козаков. Священник Виктор Кузнецов. Митрополит Санкт-Петербургский ИОАНН (Снычев) (1927 — 1995) «Почитание святых, благоговейное внимание к их жизни и подвигам, вера в их заступничество за нас перед Богом - яркая отличительная черта православного мироощущения», посему «почитайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие; и, взирая на кончину их, подражайте вере их» (Евр. 13, 7), ибо, «живя на земле, они научились любви Божией от Духа Святого; а кто имеет любовь на земле, тот с нею переходит в вечную жизнь в Царстве Небесном, где любовь возрастает и будет совершенною. И если здесь любовь не может забыть брата, то тем более святые не забывают нас и молятся за нас». Архимандрит Кирилл (Павлов). + + + "ДЛЯ МЕНЯ ЖИЗНЬ — ХРИСТОС, И СМЕРТЬ — ПРИОБРЕТЕНИЕ" 2 ноября 1995 года не стало владыки Иоанна... И хотя кончина — удел всякого живущего на земле, сердце все ещё не может смириться с мыслью, что мы не услышим более мудрое, выстраданное слово Санкт-Петербургского митрополита, не склоним головы пред его благодатным архипастырским благословением. Нам осталась только молитва. И — вечная память о нём.  Что же останется в наших душах? Земной путь владыки был далеко не прост: знал он нужду и войну, гонения и клевету, но это — общая судьба людей его поколения. Однако было в его жизни нечто такое, чего не каждого удостаивает Господь, — особое призвание. Владыка Иоанн мог с полным правом сказать вместе с апостолом Павлом: "Для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение". Господь не дал митрополиту Иоанну особой крепости телесной. Но владыка был столь щедро одарён от Господа крепостью духа, что даже в дни гонений на Церковь мог позволить себе золотить купола на храмах, вызывая ярость местных партвластителей столь вызывающей "антисоветчиной" и снискав себе в кругах КГБ характеристику неблагонадёжности и нелояльности. Весьма не благоволили к нему и нынешние, демократические власти. Что ещё останется в наших сердцах? Конечно же, слово архипастыря. Смиренное, негромкое слово к русскому народу, которое в оре пропагандистской многоголосицы сумела расслышать вся верующая Россия. Услышала — и всем сердцем отозвалась на этот голос, зовущий к брани за святую Русь. К брани не плоти, но духа. Вслушаемся ещё раз в этот зов: "Помним ли мы, знаем ли мы, что означает быть русским? Достаточно ли иметь соответствующую запись в паспорте или требуется нечто ещё?.. Понятие "русский" в этом смысле не является исключительно этнической характеристикой. Соучастие в служении русского народа может принять каждый, признающий Богоустановленность этого служения, отождествляющий себя с русским народом по духу, цели и смыслу существования, независимо от национального поисхождения". "Почему же часто безсильна наша молитва? Почему нередко остаются холодными и чёрствыми наши сердца? Есть в этом какая-то тайна... Есть. Но тайной она остаётся только для нас — современных немощных христиан, христиан скорее по имени, чем по духу. Для нас, молящихся об избавлении от своих личных, малых скорбей и соблазнов, устами произнося "избави нас", а на деле разумея "меня, меня!" Эта тайна — тайна церковной соборности, когда каждый молится и просит за всех как за себя. Мы забыли, что мы — народ, русский православный народ, народ Божий, и многие наши беды — личные, мелкие — суть лишь следствия одной великой всенародной беды: безудержного разгула в России безбожия и сатанизма. А все мы будто чужие друг другу. Каждый сам за себя, каждый сам по себе. И в молитве, и в жизни..." "Незыблемой основой русской мощи, залогом будущего Воскресения Святой Руси была и есть Церковь Православная... Вонмите гласу Церкви, придите под благодатный покров Русского Православия — и не будет в мире силы, способной одолеть наше соборное единство!" Забудем ли мы эти слова или положим, "яко печать, на сердце свое"? Дадим ли погибнуть стране нашей во мраке хаоса и смуты или отстоим Святую Русь? Не напрасны ли были молитвы владыки о России и нас, её безпутных сыновьях и дочерях? Только время даст нам ответы на эти вопросы. А пока... Пока, вспоминая о нашем владыке, мы сохраним в памяти и горькие дни прощания с ним, когда безконечная череда людей, днём и ночью шла и шла в Свято-Троицкий собор Александро-Невской Лавры, чтобы отдать своему архипастырю последнее целование; когда в час отпевания храм, будто на Пасху, не сумевший вместить всех желающих войти в него, был заполнен только православными, только любящими Христа и того, кто служил Ему всем своим сердцем, — владыку Иоанна. Слава Богу, Который не допустил в этот день в собор гонителей и ненавистников владыки! Слава Богу, что сподобил нас и в последние времена, когда оскудела земля русская праведниками и подвижниками благочестия, знать и слушать Его верного раба и проповедника, молитвенника за Святую Русь и её грядущее возрождение! Пресс-служба митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна. БИОГРАФИЯ: Родился митрополит Иоанн (Иван Матвеевич Снычев) 9 октября 1927 года в селе Ново Маячка Каховского района Херсонской (тогда — Николаевской) области в семье крестьянина. Родители его не отличались особой религиозностью и хотя по возможности ходили в храм Божий — детей своих в вере и благочестии не воспитывали. Безрелигиозным рос и будущий архипастырь. Ещё в детские годы у него была тяга к Вере, однако она не получила своего закрепления, и отрок Иван оставался вне Церкви. Но уже в пятнадцатилетнем возрасте он глубоко задумался над смыслом жизни. Позднее владыка вспоминал, что ему было страшно смириться с мыслью, что человек по смерти исчезает безследно, уходя в небытие. Господь, особым Промыслом повёл его к вере. Ранней весной 1943 года в частных домах села, где жил Иван, стали собираться богомольные старушки, чтобы вместе помолиться. На одно из таких молит венных собраний пришёл и Иван. Здесь он впервые услышал слово Божие, и в его сердце были посеяны семена Православия. Окончательное же восприятие веры произошло вечером 1 августа 1943 года, в день памяти преп. Серафима Саровского, накануне праздника пророка Божия Илии, на танцплощадке. Внезапно Иван увидел всю мерзость грешного мира. В представшем ему видении вместо танцующих людей он узрел омерзительных кривляющихся бесов — истинных хозяев этого суетного веселья, почувствовал леденящий холод адской бездны. С того момента сердце юноши загорелось огнём Веры. В помощь 16-летнему Ивану Господь послал благочестивую подвижницу Февронию. Вскоре Божий Промысел привёл его к священнику о. Леониду Смирнову, который первый раз напутствовал юношу Святыми Тайнами. Так началась его церковная жизнь. В конце декабря 1944 года Иван был призван в ряды Красной Армии, но через несколько месяцев, по болезни, его освободили от несения воинской повинности, и он стал пономарём храма святых апостолов Петра и Павла в г. Бузулуке Оренбургской области. Здесь и произошла встреча, определившая его дальнейшую судьбу. В это время вновь назначенный на Оренбургскую кафедру епископ Мануил (Лемешевский) искал себе келейника и послушника. В храме города Бузулука он обратил внимание на молодого пономаря и взял его к себе. Так в августе 1945 года началась духовная жизнь Ивана под руководством опытного архиерея. Келейник нёс послушание в покоях владыки и в храме — в качестве иподиакона. Для подготовки к проповеднической деятельности епископ почти ежедневно поручал ему после Литургии пересказывать в храме народу жития святых. 9 июня 1946 года послушник Иван после пострига в рясофор с именем Иоанна был рукоположен своим старцем-архиереем во диакона, а 14 января 1948 года — во иерея. Убедившись в способностях иеромонаха Иоанна, святитель возлагал на него весьма ответственные поручения. В то время не во всех приходах епархии было спокойно, временами возникали внутренние нестроения. Туда-то и посылал владыка своего юного помощника укрощать человеческие страсти. Уже в годы учебы семинаристы называли его отцом Иоанном, несмотря на то, что выглядел он очень юно. Во времена гонений на Церковь священник ходил по городу в рясе и с крестом. Но совместная жизнь священника Иоанна со святителем-старцем продолжалась недолго. В сентябре 1948 года архиепископа Мануила богоборческие власти сослали в Потьму (Мордовские лагеря). Осиротевший о. Иоанн поступил в Саратовскую духовную Семинарию, которую и окончил по первому разряду. В 1951 году он стал студентом Ленинградской духовной академии, закончив её через четыре года со степенью кандидата богословия. Подающего надежды богослова оставили профессорским стипендиатом на кафедре сектоведения. В декабре 1955 года произошла радостная встреча с вернувшимся из ссылки архиепископом Мануилом, которого назначили на Чебоксарскую кафедру. Зимой 1956 года о. Иоанн в свободное от стипендиатской работы время помогал своему архипастырю составлять "Чин архиерейского отпевания", а осенью он был определён преподавателем Минской духовной семинарии и пострижен в мантию. Иеромонах Иоанн преподавал гомилетику и практическое руководство для пастырей, одновременно заведуя семинарской библиотекой. В сентябре 1957 года, по ходатайству архиепископа Чебоксарского и Чувашского Мануила, о. Иоанна освободили от преподавательской деятельности, и он вернулся к старцу-святителю в Чебоксары, где в течение двух лет помогал ему работать над капитальными трудами: "Каталогом русских православных архиереев периода с 1893 по 1956 годы", "Топографией архиерейских кафедр и викариатств" того же периода и "Фотоальбомом православных архиереев от начала крещения Руси до 1958 года". За участие в их написании иеромонах Иоанн в марте 1959 года был награждён Патриархом Алексием крестом с украшениями. В сентябре 1959 года о. Иоанн был определён помощником инспектора и преподавателем Саратовской Духовной семинарии, где преподавал гомилетику, сравнительное богословие и Священное Писание Ветхого Завета. Трудился иеромонах в Семинарии всего год и в сентябре 1960 года снова был направлен в распоряжение высокопреосвященного Мануила, в то время бывшего уже архиепископом Куйбышевским и Сызранским. Владыка определил ему быть священником и ключарем Покровского кафедрального собора г. Куйбышева (Самары). Совершая священническое служение в соборе, иеромонах Иоанн в то же время помогал своему старцу в его литературных трудах и готовил магистерскую диссертацию. Трудясь долгие годы под омофором архиепископа Мануила, ученик унаследовал от наставника любовь к исследовательской и литературной деятельности, собрав богатый архив по церковной истории. В апреле 1961 года иеромонах Иоанн был возведён в сан игумена, а к Пасхе 1964 года — в сан архимандрита. 12 декабря 1965 года состоялась его хиротония во епископа Сызранского. В феврале 1966 года владыка Иоанн защитил в Московской духовной академии диссертацию и был удостоен учёной степени магистра богословия. В 1969 году он утверждается епископом Куйбышевским и Сызранским, а с сентября 1972 года ему поручается временное управление Чебоксарской епархией. В сентябре 1976 года епископ Иоанн был возведён в сан архиепископа. За чтение в 1988 году в Ленинградской духовной академии курса лекций по новейшей церковной истории получил звание доктора церковной истории. С августа 1990 года высокопреосвященнейший Иоанн в сане митрополита возглавил Санкт-Петербургскую епархию. Вскоре началась и его активная религиозно-общественная, публицистическая деятельность, сделавшая имя петербургского архиерея широко известным как в России, так и за рубежом. Причины нынешней русской смуты, трагедия уничтожения великой некогда Державы, духовное одичание народа, отданного на откуп лжеучителям и слепым вождям — таковы лишь некоторые темы многочисленных выступлений владыки Иоанна на страницах российской печати. В чём смысл русской истории? Что необходимо сделать, чтобы возродить самосознание русского народа, величие и мощь Святой Руси? Есть ли враги у национальной России? Как осуществляется в нашей многострадальной стране "тайна беззакония"? Ответы на эти и другие вопросы давал митрополит в своих литературных трудах. Очень быстро он стал признанным духовным лидером православно-патриотических, национальных сил России. Одно упоминание его имени вызывало у "демократических" разрушителей страны дрожь ненависти. По сути, владыка Иоанн стал создателем современной идеологии русского национального возрождения — столь долгожданного для одних и так ненавистного другим. Впрочем, это была лишь одна из областей многогранной деятельности старца. Много пришлось потрудиться владыке по восстановлению и ремонту возвращённых епархии храмов. Возобновились богослужения в Казанском, Андреевском, Троице-Измайловском, Петергофско-Петропавловском и Царскосельском Федоровском соборах, в старинных церквах святых праведных Симеона и Анны, святого Пантелеймона, Благовещенской, Спасо-Конюшенной, храмах Богоявления Господня и Вознесения Христова и многих других. Общее число действующих храмов выросло в епархии в три раза! Проповедуя за каждым богослужением, митрополит Иоанн находил время встречаться с горожанами на вероучительных беседах, выступать в телепрограммах, участвовать в деятельности учебных заведений и культурно-просветительских организаций. По его инициативе возродился журнал "Санкт-Петербургские епархиальные ведомости", газета "Православный Санкт-Петербург", начало свою деятельность православное издательство "Царское дело"...  Владыка редко покидал свою епархию. В основном ездил в Москву на заседания Священного Синода, постоянным членом которого являлся с 1990 года. Обладал пастырь и необычайными духовными дарованиями: предвидения, исцеления, вразумления. При этом он часто говорил своим чадам: «Я не хочу заслонять собою лик Христа. Я всего лишь ваш проводник к Нему». За пять лет и три месяца, которые управлял он епархией, возобновлено пять мужских монастырей — Свято-Троицкая Александро-Невская лавра, Коневский Рождество-Богородичный, Зеленецкий Свято-Троицкий, Большой Тихвинский Успенский и Свято-Троицкая Сергиева пустынь в Стрельно. Незадолго до кончины Владыка благословил возобновление Свято-Троицкого Александро-Свирского монастыря. Стал действующим Введено-Оятский монастырь, учреждены и ещё две женские монашеские общины: Свято-Введенская Корнилиево-Паданская и Свято-Покровская Тервеническая. Открылись храмы во многих районных городах, не имевших раньше ни одной действующей церкви, открывались церкви при больницах. Каждый год при митрополите Иоанне открывалось или строилось около двадцати храмов. При нём произошло чудесное обретение мощей преподобного Серафима Саровского и святителя Иоасафа Белгородского. Блаженны чистые сердцем Санкт-Петербургская епархия простилась со своим архипастырем, митрополитом Иоанном. День и ночь тянулась к Свято-Троицкому собору Александро-Невской Лавры безконечная вереница людей, которые приходили сюда отдать последнее целование и последний поклон. В день похорон храм, будто на Пасху, не смог вместить всех собравшихся. Но верующие, желавшие сопроводить своего архиерея в последний путь, не расходились до конца, сетуя, что местные власти не предоставили ради этого скорбного дня более просторный Исаакиевский собор и что наши самые демократичные из всех демократических СМИ предпочли в этот день оплакивать чужеродного иноверного правителя (убитого президента Израиля Рабина), нежели помянуть родного русского молитвенника-архипастыря, с которым прощался не только Санкт-Петербург, но и вся православная Русь. И впрямь — нет пророка в своём отечестве! Погребение члена Священного Синода, возглавителя крупнейшей российской кафедры, магистра богословия и доктора церковной истории, великого российского проповедника прошло удивительно скромно. В этот день в храме и у его стен с Владыкой остались только те, кто искренне любил его, кто верит ему и хранит в сердце его выстраданные, проникновенные слова о России нынешней и грядущей. Митрополит Иоанн сполна разделил со своей многострадальной страной бремя её скорбей. Познал и голод, и нужду, и гонения, и болезни. С юношества, всю свою жизнь, был истинным воином духовным, служа Господу и России всем своим сердцем и душою. Господь, изобильно излив на Своего верного раба чашу скорбей, преизобильно исполнил его Своими дарами. Все, кто знал владыку, поражались его кротостью и незлобивостью, смиренномудрием и любвеобилием. Воистину, он умел любить всех: и духовных чад, и заблудший российский народ, и врагов. Но любя врагов своих, он никогда не путал их с врагами Отечества и тем более с врагами Божиими. Его сердце протестовало против разорения остатков некогда великой православной державы, против нравственного и духовного одичания её властей и народа, которое навязывают нам под вывеской демократических прав ненавистники России... "Мнимо-христианская "любовь" и ложно понимаемое "всепрощение" — мир со всеми подряд, без разбора — нужны только тем, кто сегодня с бешеной энергией готовит всемирное "объединение" и "примирение" под сенью "нового мирового порядка" — политической ширмы, за которой скрывается дьявольский оскал жесточайшей антихристианской диктатуры", — предупреждал нас всех Владыка. Спасение России, учил митрополит, возможно только тогда, когда её народ осознает свои духовные корни, постигнет всю глубину её падения, покается и — восстанет на защиту духовно-религиозной самобытости своего Отечества, исполнив данное ему Богом предназначение — хранить Истину веры в чистоте и непорочности. Его тихий, но уверенный голос был неудобен сегодняшним власть имущим. Он обличал, он жёг, он выводил истину на свет. Именно потому они никак не почтили память усопшего архипастыря, печальника земли Русской. Именно потому, когда весь народ скорбел о своём духовном вожде, они, словно в насмешку над этим народом, лили слезы о том, кто исповедывал антихристианство и чьи предки внесла немалый вклад в разрушение нашего Отечества. Но никому не удастся избежать Суда Божия! Кто же спасется? "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное, — засвидетельствовал Сам Господь. — Блаженны плачущие, ибо они утешатся Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах..." Какое из этих слов сказано не о владыке Иоанне? И какое из них относится к нам? Российская земля простилась с Санкт-Петербургским митрополитом. Но всем сердцем веруем, что она приобрела на небесах нового молитвенника и предстателя пред Господом о нас, её заблудших детях. Да будет ему вечная память! Пресс-служба митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна.На свечнице В те времена, когда многие молчали, Владыка Иоанн не молчал. Он был на свечнице церковной и горел как свеча. Можно говорить о подвиге и исповедничестве. Смелый был человек, святой жизни. Тогда было непростое время, когда он выступил с громкой проповедью, обращённой ко всему нашему народу. Развал СССР, трудные 1990-е годы. Тогда был прилив церковной жизни и возникла возможность высказываться. Но духовенство не использовало этот момент во всей полноте, упустили время в развороте России ко Христу. А Владыка Иоанн прекрасно себя повёл тогда, воспользовался наступившей на некоторое время свободой, чтобы обличить грех, чтобы призвать наш народ и даже интеллигенцию ко Христу, обратить многих через покаяние к христианской жизни. Он выступал смело, правдиво, говорил о значении Церкви в истории Руси, о необходимости Её возрождения. Мощным пастырским словом призывал к покаянию наш народ. Глубоко и убедительно он обличал экуменизм. В одной из своих работ он писал: «Как и всякая ересь, экуменизм лжёт, предлагая «братски соединить» Истину с ложью, лукаво делая вид, что не понимает противоестественность такого соединения. Надеясь, что люди, заворожённые благородством лозунгов, не заметят страшной подмены». Владыка Иоанн предупреждал нас об опасности экуменизма: «Если это пагубное ослепление возобладает в России, то будет не только безнадёжно повреждена чистота Православной веры. Под вопросом окажется сама возможность возрождения русской государственности. Ибо державное строительство немыслимо без ясно осознанного нравственно-религиозного идеала. Без чёткого разделения добра и зла, без всенародного соборного единения вокруг святынь живой Веры.» Он сказал своё слово о России, о том, что есть Россия перед Богом, и в чём Её истинное призвание. Конечно, та правда, которую говорил он, многим не давала покоя, что было тайным, становилось явным. Много людей прозрело и продолжают прозревать духовно, благодаря владыке Иоанну. Многим он открыл духовный взгляд на историю России, на самодержавие, на необходимую нам симфонию Церкви и государственной власти. Основа и суть всей его жизни, всех великих дел, его проповедей, прекрасных статей и книг — любовь ко Христу и к Матушке-России. Митрополит Владивостокский и Приморский Вениамин (Пушкарь). 9 октября 2017. Прощаясь — не прощаемся В. Г. Распутин. Не стало защитника нашего на земле, врачевателя русского духа владыки Иоанна, Отгорели тепло и свет его земной жизни, и сиротливо, холодно сразу стало, неуютно и тревожно. Мы не могли не знать, как соединяет он нас всех своим присутствием и молитвой, какую огромную взял он ношу, чтобы поднять миллионы из уныния и отчаяния и вооружить надеждой... Но он был — и это принималось как должное, как сила сильного, наделённого прозрением и даром указывать пути. А не стало — и сделалось видно, что и его обезсиливала тяжкая картина страданий народных, хозяйничающие в нашей стране лихоимство и чужебесие, а быть может, пуще всего обезсиливали злоба и наветы ненавидящих, не понимающих его... И не успевал он претворить всю эту огромную тяжесть в молитву, оседала она на сердце. В самые неспокойные времена являются такие наставники, и нельзя считать случайным, что вслед за великим патриотом, каким был в начале века отец Иоанн Кронштадтский, в том же месте его окормление подхватил другой великий патриот, другой Иоанн, "наш владыко" сделавшийся духовником без малого всей Русской России. Не будет больше его проповедей, статей, не будет книг. Но он оставил нам так много, что должно хватить и для спасения каждого, и всей истерзанной Отчизны. Его крестьянский лик, освещённый верой и любовью, отныне будет стоять перед нами как лик самой России, изготовившейся, чтобы с достоинством постоять за себя. Тяжела утрата. Но такие люди, как владыка Иоанн, уходят не для того, чтобы оставить нас... Писатель Валентин Распутин. Из интервью с вл. Иоанном: Вопрос: — Правомерно ли сейчас говорить, о том, что нынешняя власть — от Бога? Как следует православному христианину относиться к ней? Что безоговорочно принимать в сегодняшней светской власти, с чем мириться, что отвергать? Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн: — Мириться, а говоря точнее, смиряться надо во всех случаях, когда обстоятельства не требуют прямого попрания заповеди. Можешь исправить зло — исправь. Но если тебе это не по силам — смирись, и Господь зачтёт тебе благое намерение за самое дело. Но надо помнить, что истинное христианское смирение не имеет ничего общего с безволием, соглашательством, попустительством злу. Смирение христианина заканчивается там, где возникает опасность попрания святынь веры, осквернения заповедей Божиих, угроза благодатному устроению жизни. На протяжении десяти веков в подобных случаях святая ревность по Бозе подвигала наших предков на доблестные подвиги — как ратные, так и гражданские. Но всё непременно надо делать с разумом, опасаясь порывов страсти, которая и благое дело может обратить во зло. Власть всегда от Бога. Но одна власть — по воле Божией, другая — по попущению для наказания и вразумления осуетившихся людей. Какая власть ныне, судите сами. Сегодня на наших глазах сбываются древние грозные пророчества об отступлении человечества от Бога в «последние времена» перед лицом господствующих пороков и страстей, суетности и лицемерия. Самой жизнью подтверждаются истины нашей веры — и это есть несомненное торжество Православия! На пути господствующего зла, не покорившись ему, встали тысячи и тысячи русских новомучеников и страстотерпцев, презревших блага привременного сего жития ради идеалов Святой Руси, ради Заповедей Божиих... Церковь стоит на крови мученической, а коли так, нет в мире церковного фундамента прочней, чем у Русской Православной Церкви — и это есть несомненное торжество Православия! Несмотря на всю тяготу нашего нынешнего положения, Россия уцелела и имеет пока время и возможность «обратившись, взыскать Господа, Бога своего», вернув себе мощь и славу Святой Руси — и это есть несомненное торжество Православия! («Православный Петербург», №9, июнь 1993г.). Пророк И неподкупный голос мой Был эхо русского народа... А.С. Пушкин. На общем фоне русской истории ХХ столетия митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычёв), несомненно, является одной из наиболее ярких фигур. Митрополит Иоанн явил собой зримый символ преемственности и жизнеспособности русского православно-патриотического самосознания. Именно он смог дать авторитетные, объективные и взвешенные ответы на многие вопросы, терзавшие не одно поколение русских людей. Его пламенные статьи-проповеди воплотили в себе всю горечь русского сердца, скопившуюся за время безбожного пленения России, всю боль народного раскаяния за прошлые грехи вероотступничества, всю праведную ярость, весь гнев на растлителей Отечества, всю душевную муку за поруганные святыни Руси. После долгих лет немоты и глухоты Россия вдруг услышала — как можно говорить о своей любви к Богу, Отечеству и родному народу, как плакать и скорбеть о постигшем его унижении и позоре, как верить в возрождение Святой Руси... Этот крик верующего русского сердца — крик надежды и боли — разнёсся надо всей страной. Именно он, митрополит Иоанн, опроверг многочисленные измышления о «неспособности Церкви ответить на вызовы современности», о «духовном безсилии Московской Патриархии», о «поголовной продажности иерархов» и «полной зависимости РПЦ от государства». Опроверг самим фактом своего существования, всем своим поведением, публичными выступлениями до евангельского самопожертвования. Митрополит Иоанн сумел сформулировать целостную, подробную и исторически обоснованную идеологию русского национально-религиозного возрождения, соответствующую современным запросам общества, нынешнему положению российского государства и русского народа. «Устами Владыки прозвучало главное слово, которого заждалась православная Россия,— писала газета «Россиянин» в декабре 1995 года. — После опубликования его фундаментальных трудов у нас нет оснований сокрушаться, будто мы не знаем ответов на поставленные нынешним погромом вопросы... За пять петербургских лет своего просветительства пастырь успел сказать всё... Всё, что нам необходимо...» А необходимо было прежде всего очнуться от шока, вызванного десятилетиями богоборчества и развалом Советского Союза, вернуться к родным святыням, припасть к «источнику воды живой, текущей в жизнь вечную», по слову Господа Иисуса Христа, в ограде Православной Церкви, — и убедиться, что всё ещё можно исправить... В сущности, «доктрина митрополита Иоанна» предельно проста. Она сводится к нескольким важнейшим истинам: — «русская идея» — это неутолимое стремление к святости, праведности и чистоте; — «русская демократия» — это соборность; — «русская идеология» — это Православие; — «русский порядок» — это державность; — «русское государство» — это Россия во всем многообразии исторических форм её существования; — государственно-политический и одновременно нравственно-религиозный идеал России — святая Русь; — патриотизм — религиозный долг каждого благочестивого христианина; — Русская Православная Церковь — соборная совесть народа... Митрополит сказал об этом спокойно и весомо. Так, что вскоре многим стало странно, как это они могли раньше не замечать столь очевидных вещей. И важно было — кем это сказано, когда сказано и как сказано. Кем — постоянным членом Священного Синода, архиереем второй по значению кафедры Русской Церкви, доктором церковной истории, человеком безупречной репутации, безсребреником, не запятнавшим себя даже в самые тяжкие времена ни соглашательством с богоборцами, ни подверженностью политической конъюнктуре. Когда — в разгар (1992—1995 годы) либерально-демократического погрома в России, перед лицом распада её великой государственности и тяжелейшего духовного кризиса, во время глубочайшего уныния, охватившего многих потерявших надежду на возрождение страны и народа. Как — властно и нелицеприятно, без недомолвок и умолчаний, безстрашно и гневно, во весь голос... Оставить это безнаказанным русофобы, конечно, не могли». («Православный Петербург», 1996г.). Печальник земли русской На исходе ХХ века наш многострадальный народ, измученный новой смутой и разорением страны, нашёл своего пророка в смиренном митрополите Санкт-Петербургском и Ладожском Иоанне. Он воистину стал молитвенником и печальником Земли русской. Для миллионов его негромкий голос звучал как набатный колокол, пробуждая совесть и ведя на дорогу к храму, к молитве. Сам владыка Иоанн был глубоким молитвенником, строгим духовником. Строгим прежде всего по отношению к самому себе. Его проповеди, беседы, статьи, книги, выступления и обращения к народу в периодической печати пронизывала искренняя, из глубины души идущая боль и тревога о дорогой, родной его сердцу России. В одной из статей, которая так и называется "Плач по Руси Великой", он писал: "Болезнует сердце и скорбит душа, Господи, — глядя, как калечат и мучают Святую Русь-избранницу Твою, подножие Престола Твоего, земное небо, кладези веры, верности и чистой любви… Томится дух и плачет безутешно, облекая горький плач свой в слова древней молитвы: "Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится Имя Твое в России! Да приидет царствие Твое в России! Да будет воля Твоя в России!" Так дерзновенно взывал некогда ко Господу великий русский праведник и чудотворец, отец Иоанн Кронштадский. Так бы и нам всем вопиять ныне, памятуя древнюю славу Руси, скорбя над Её нынешним убожеством и срамом". [Митр. Иоанн. «Одоление смуты». ] Печалование и болезнование о России не покидало митрополита Иоанна и проявлялось постоянно. Глубокая, потаённая молитва ко Господу и печаль за свою паству было главным, сокровенным, архипастырским его служением. Кроткий и смиренный архипастырь был неутомим в служении Богу. Владыка ежедневно совершал Божественную Литургию. На Пасху и Рождество Христово постоянно объезжал приходы и храмы своей епархии. Через год после кончины митрополита Мануила, в 1969 году владыка Иоанн утверждается епископом Куйбышевским и Сызранским, а позднее, в 1972 году, становится и временно управляющим Чебоксарской епархией. В эти годы Владыке пришлось столкнуться с разными видами гонений на Церковь со стороны местных властей, всеми силами добивавшихся закрытия храмов в его епархии. Особенно тяжёлым было положение Церкви в провинции. Каким варварством дышит произвол местных властей в разрушении Петропавловской церкви в Бузулуке. "Тысячи верующих жаждали посещения церкви, но произвол делает своё... Двенадцать дней отстаивали верующие свою святыню, но не устояли: в одну из ночей сотни юношей-комсомольцев и мужиков, словно дикие вепри, окружили храм и начали своё дело... Стоны и крики бедных старух и стариков, охранявших церковь, наполнили воздух. Но ничто не смягчало сердца остервеневших атеистов. Пинками и кулаками освобождали обезумевшие церковь от верующих. Специальная машина забирала людей и отвозила в отделение милиции. Прошло несколько часов и от храма остались только одни осколки да горы земли". Несмотря на гонения безбожных властей, Владыка сумел отстоять от закрытия и разорения многие приходы своей епархии, добиться расширения и благоукрашения действующих, а позднее и открытия новых приходов. Он стал в эти тяжёлые годы истинным пастырем добрым для своей гонимой паствы. В 60-70 годы, когда официальная идеология "научного атеизма" декларировала превосходство и победу "науки" над "религиозными суевериями", Владыка в своих многочисленных проповедях обращался к сердцам своих прихожан, желая укрепить в них живую и спасительную веру во Христа. "Вот и мы с вами, возлюбленные братья и сестры, не должны забывать, что истина восторжествует в любых обстоятельствах. Хотя будут её унижать, будут над ней смеяться, но истина всё равно восторжествует и торжествует всегда. Многие святые достигали духовных высот среди смеха и неприязни, среди ненависти человеческой. Итак, братья и сестры, возглашал архипастырь, возлюбим истину Христову! ". [Митр. Иоанн. «Голос вечности». СПб, 1994.] Владыка Иоанн стал одним из самых крупных историков Русской Церкви ХХ века. Используя личный архив митр. Мануила, он написал капитальный труд по истории церковных расколов 20-30-х годов. На его страницах архиерей выступает как исповедник единства Церкви, сторонник царского пути, предостерегающий от расколов как справа, так и слева, неоднократно возникавших прежде и вновь появившихся в наши дни. Не случайно эта работа была вторично издана им в 1995 году под глубоко символическим названием "Стояние в вере". В конце книги, подводя итоги, митрополит Иоанн писал: "Время - справедливый судья: все самостийные группировки, возникшие в ходе церковных смут, просуществовали весьма недолго, тогда как Церковь, прошла невредимой через все гонения и доныне служит в России главным оплотом против сил зла, надёжным пристанищем для ищущих спасения души…". [Митр. Иоанн. Стояние в вере. СПб, 1995.] Как истинный архипастырь Церкви, он стал хранителем чистоты святоотеческого Православия. В своих многочисленных обращениях он завещал нам хранить, как зеницу ока, чистоту истинной, спасительной веры Христовой, унаследованной нами от Святой Руси: "Знайте все: Русь идёт своим исповедническим, мученическим, жертвенным путём, предначертанным Ей всемогущим Промыслом Божиим. Покуда цело Божественное учение, сильна и необорима Церковь Русская. Поколеблемся в вере, смалодушничаем, поддадимся соблазнам — утеряем церковную благодать, лишимся спасения, погубим себя и Россию!" — писал он в одном из своих посланий. Священный Синод Русской Православной Церкви 20 июня 1990 года назначил Владыку Иоанна митрополитом на Санкт-Петербургскую кафедру (тогда Ленинградскую). Этот период стал особым во всей его подвижнической жизни. В своём творении «Будь верен до смерти» он взывал к нам: «Оглянёмся вокруг: какие ещё доказательства нужны нам, чтобы понять, что против России, против Русского народа ведётся подлая, грязная война, хорошо оплачиваемая, тщательно спланированная, непрерывная и безпощадная. Борьба эта — не на жизнь, а на смерть, ибо по замыслу её дьявольских вдохновителей уничтожению подлежит страна целиком, народ как таковой — за верность своему историческому призванию и религиозному служению, за то, что через века, исполненные смут, мятежей и войн, он пронёс и сохранил святыни религиозной нравственности, сокровенное во Христе понимание Божественного смысла мироздания, твёрдую веру в конечное торжество добра. …Сегодня пришло время подводить итоги и предъявлять к оплате копившиеся веками счета. Позор нам и вечное проклятие потомков, если мы не сумеем сделать должных выводов из горького исторического опыта, заболтаем Россию, утопив Её в словесном мусоре заседаний, собраний, митингов и конференций. Не приведи, Господи!» После долгих лет вынужденного молчания Русская Православная Церковь в лице владыки Иоанна заговорила в полный голос о самых важных вопросах и проблемах жизни России. Он неустанно стремился к воцерковлению нашего измученного смутой народа, желая возвращения его ко Христу и на стезю Правды Божией». Н. Симаков. Митрополиту Иоанну приходило множество писем и отзывов. Вот лишь некоторые: «Под сильнейшим впечатлением. Ваше Высокопреосвященство! Пишет Вам пожилой неверующий человек. Пишу под впечатлением публикаций в газетах. Ваши статьи имеют большое значение для государственности России, переживающей теперь лихие годы, для самосознания нашего народа. Распространитель газет сказывал мне, что при одном упоминании Вашего имени, газеты тут же расхватывают. Под влиянием Ваших статей рекомендую своим детям устроить их детей, моих внуков, в воскресную церковную школу и по возможности посещать её самим тоже. В глазах читателей Вы являете собой красу и гордость Русской Православной Церкви. Народ внемлет Вашим словам. Пишите для него больше. С Вами Бог!» Н. Сонин. г. Дзержинск, 14.01.1993. Михаил — 2 ноября 2015. «Владыко Иоанн и на меня повлиял очень сильно. В нём видели пророка Божия, так оно и было. Он был безкомпромиссен, его любили, за не лживость, не вертлявость, которых мало в ком ни было. И нашим и вашим чтоб. А он нет. Он всё прямо говорил, и это пленяло души. Этим он многих в церковь привёл». р. Божия Ирина — 2 ноября 2015. «Таким и должен быть истинный пастырь Церкви Христовой — говорящий всегда только правду: «Ныне народ русский находится на грани духовной гибели. Последними действиями президента поставлена на грань государственного распада и сама Россия. Тщеславные и властолюбивые амбиции одержали верх над понятиями чести и совести, да и просто велениями здравого смысла. Так более продолжаться не может» . Митрополит Иоанн (Снычев). Павел — 2 ноября 2015. «Владыка Иоанн (Снычев) — второй Иоанн Кронштадтский, пламенный, добрый, принципиальный . Он не стал бы обниматься с католиками и муфтиями, говорить о "традиционных" конфессиях. Россия — подножие престола Господня».  Он не мог молчать К. Луговой-Давыдов. «3 Р.М.» «Характеризуя положение России начала 1990-х, митрополит Иоанн писал (в книге «Самодержавие духа»): «Единое государство разрушено. Русский народ расчленён на части границами новоявленных „независимых государств“. Общество оказалось совершенно беззащитным перед шквалом безнравственности и цинизма, обрушившимся на людей со страниц „свободной“ прессы и экранов телевизоров. Церковь подвергается бешеным атакам еретиков и сектантов, понаехавших в Россию со всего света, чтобы „просветить“ русских варваров. Ростки здорового национально-религиозного самосознания погребены под грудой нечистот „масскультуры“ и фальшивых ценностей „общества потребления“… Изуродовали души наших детей отравой потребительства и грязного жидовского разврата, растлили целое поколение молодежи,... промотали великое державное наследие, купленное безмерной ценой героизма и самоотверженности народа, миллионов и миллионов простых русских людей, павших в боях на безкрайних просторах многострадальной России… Какой же мерой бесстыдства и цинизма надо обладать, чтобы этот позор, это преступление, эту вселенскую трагедию называть «торжеством демократии», «движением по дороге прогресса и цивилизации!» Знайте: можно избежать человеческого суда, но Божий суд неотвратим и нелицеприятен за наше молчание и теплохладность».» Иудаизм им трактовался как антихристианство и как орудие в борьбе со святой Русью. Эпизодами этой борьбы были Хазарский каганат, ересь жидовствующих, либерализм, большевизм. С еврейством митрополит Иоанн объединял и масонство. «Масонская рука» очевидна как в принципах и методах большевиков, так и в эпоху перестройки: «15-летнее наблюдение над разрушением нашей Родины воочию показало всему миру, как поработители русского народа верны программе масонских лож по борьбе с Богом, с Церковью, с христианской нравственностью, с семьей, с христианским государством, с христианской культурой и со всем тем, что создало и возвеличило нашу Родину» (из книги «Тайна беззакония»). Власть новой России постоянно находилась под критическим прицелом владыки Иоанна, не приемлющего прозападную политику ельцинской администрации. Во времена владыки Иоанна (Снычёва), Санкт-Петербургская епархия приобрела славу одной из самых быстро развивающихся, преумножающихся новыми приходами, стоящая на крепких консервативных основах в России». Тихий старец Выдвинутый ещё в советское время из епископов скромных волжских епархий сразу в митрополиты Ленинградские и Ладожские, на место, освобождённое будущим патриархом Алексием Вторым, — ни у кого из тогдашних власть предержащих не вызывал ни малейшего подозрения: «да он без врача и шагу ступить не может», «читает только церковные книги», в общем, «объект опасности не представляет, за город „трёх революций“ можно не беспокоиться»… И тут… раздался голос тихого старца. …В каких-нибудь несколько месяцев слава проповедей петербургского митрополита достигла стратосферных высот. «Отечество наше, народ наш — переживают ныне лютые, тяжелейшие времена смуты и безначалия. Святыни попраны и оплёваны, государство предано и брошено на разграбление бессовестным и алчным стяжателям, жрецам новой официальной религии — культа духовного и физического разврата, культа безудержной наживы — любой ценой…» («Тайна беззакония», 1992 год). «Россия отброшена в своём территориальном развитии на триста пятьдесят лет назад… Страной по-прежнему правят богоборцы, космополиты и русоненавистники… Не может материальное благополучие быть целью всех стремлений. Критерием государственного устройства должна стать его богоугодность, соотнесённость с тысячелетними святынями веры. Нужно во всей полноте использовать богатейший опыт русской государственности. Выкинуть на свалку наглую ложь об „империи зла“, „России — тюрьме народов“… Нужно осознать, что у Православной России есть враги, ненавидящие наш народ за его приверженность к Истине, за верность своему религиозному служению, своим христианским истокам и корням. Осознать, что если мы хотим выжить — нам надо научиться защищать себя, свою веру, свои святыни…» («Быть русским», 1992 год). Это был вызов новоявленным хозяевам страны. Пожалуй, им уже начинала мерещиться тень патриарха Ермогена, предельно честно — объясняющего соотечественникам суть событий и ставящего им задачи, это был — высокопреосвященнейший Иоанн… От него отшатнулись тогда те, кого называли и называют сановным сословием, весь чиновный «истэблишмент» вместе с челядью. Владыка сильно не переживал по этому поводу, но делами-то надо было заниматься, а вертлявый петербургский мэр, годами отказывал ему во встрече, тормозя решение острейших вопросов. Владимир Бельков. Не боялся никого, кроме Бога одного Что я могу сказать о Владыке? Он был святой, вот и всё. В обычной жизни Владыка был смиреннейший человек, но если дело касалось Церкви, веры, духовной жизни — умел настоять на своём. Он ничего и никого не боялся, только Бога. Архим. Пахомий, келейник митрополита Иоанна (Снычева).  + + + Внезапная кончина Обстоятельства смерти митрополита РПЦ МП Иоанна (Снычёва) в 1995 г. по-прежнему упорно замалчиваются СМИ, но продолжают будоражить умы православных людей. До сих пор невыясненны причины его внезапной кончины. Смерть владыки Иоанна, последовавшая на 69 году жизни, до сих пор вызывает немало вопросов, поскольку ей сопутствовали весьма странные обстоятельства. Дело в том, что резкая критика, высказываемая митрополитом в адрес ряда представителей высшего эшелона власти тех лет, стала причиной появления многих высокопоставленных недоброжелателей, которых нажил себе митрополит Иоанн (Снычёв). Книги, написанные им, также сыграли свою роль. Не беря на себя смелость делать какие-либо выводы, обратимся лишь к изложению событий тех дней. Началось с того, что в 1995 году владыка дважды попадал в довольно странные автокатастрофы, в результате которых получил перелом нескольких рёбер, но остался жив. Вслед за тем пожар, возникший по невыясненной причине — её так и не удалось выяснить — полностью уничтожил свечной цех, построенный митрополитом на Обводном канале, и оставил епархию без свечей. Для его восстановления требовались значительные средства, митрополит Иоанн был вынужден принять приглашение на 2 ноября 1995 г. — отмечавшуюся в гостинице «Северная корона» пятилетнюю годовщину банка «Санкт-Петербург». Кроме того, возник редкий шанс встретиться с неуловимым мэром, с которым Владыка не мог встретиться уже два года (после того как резко высказался в адрес кровавых событий осени 1993 года в Москве). На презентации должны были присутствовать бизнесмены, в помощи которых епархия остро нуждалась после разорительного пожара… Ещё 25 ноября 1994 г. Священный Синод принял решение открыть Свято-Троицкую Александро-Невскую Лавру. Однако светские власти с передачей основных зданий монастыря медлили. О причинах этой заминки, Владыка пытался переговорить с избегавшим его главой города А. Собчаком. …В холле, наполнявшемся приглашёнными на банкет, гуляли сквозняки. Митрополита окружала пустота — на этом празднике жизни он был чужим. Участники праздника ожидали мэра А. Собчака с супругой, но чета намеренно опоздывала почти на час. Подобно бедному и назойливому просителю, митрополита томили в каком-то непонятном ожидании в неуютном, продутом сквозняками холле гостиницы. В начале девятого, Собчаки всё ещё «задерживались». Официанты принялись разносить соки. Владыке стакан принесли отдельно. Он отпил глоток и отставил стакан. Сок был ледяным. «Наконец в вестибюле гостиницы появился Собчак со своей женой, Л. Нарусовой. Он пошёл навстречу Владыке. Ощерившись своей некогда знаменитой, демократической улыбкой, приобретшей, однако, в середине девяностых годов сходство с оскалом, Собчак протянул руку митрополиту. — Как чувствуете себя? — дежурно спросил он. Владыко внимательно смотрел на стоящего перед ним улыбающегося Собчака. Как всегда, тот был развязен и самоуверен. — Благословите, Владыка... — прерывая затянувшуюся паузу, произнесла кандидатка в депутаты Госдумы Нарусова». (Н. Коняев. «Последние дни Владыки»). Митрополит поёжился от сковывающего его холода и поднял руку для благословения... (Ксения Собчак о главной семейной тайне http://www.youtube.com/watch?v=3vtxL2CJX70) Стоявшие рядом с владыкой Иоанном спутники вспоминали потом, что, когда Владыка поднял руку, возникло такое ощущение, словно он увидел что-то неожиданное. Он смотрел не на Нарусову, не на Собчака, а куда-то сквозь эту чету. Пальцы его, сжимавшие митрополичий посох, разжались. Подхваченный сзади келейником Петром, он медленно начал оседать на пол. Чета Собчаков в страхе, с визгом отскочила от умирающего Владыки... Было 20:35, когда Владыке внезапно стало плохо в холле «Северной короны». Произошедшее было настолько неожиданным, что не могло не вызвать смятения. Кто-то хлопотал, чтобы вызвать скорую помощь, чтобы сообщить в резиденцию. Кто-то уже сделал это по радиотелефону. Собчак сказал, что скорая уже вызвана по его каналам. «Скорая» прибыла не скоро. В этой, вызванной по спецканалам мэра машине НЕ ОКАЗАЛОСЬ НЕОБХОДИМЫХ ЛЕКАРСТВ, простейших сердечных медикаментов. Единственное, что они могли сделать, это констатировать смерть, наступившую от остановки сердца. Сердце митрополита Иоанна перестало биться... Протоиерей Павел Красноцветов стал читать отходную... «Помощница митрополита Валентина Сергеевна, стояла на коленях перед телом святителя и плакала. Потом вскочила и побежала к залу, где шёл приём. — Куда вы?! — остановила её Нарусова. — Где Собчак?! — спросила Валентина Сергеевна. — Надо вызвать реанимацию! — Не тревожьте Анатолия Александровича! — сказала Нарусова. — Анатолий Александрович занят. — А вы стоите и наблюдаете, как умирает митрополит? — гневно сказала Валентина Сергеевна. — Вам же ведь стоит только кнопку нажать, и реанимационная машина будет здесь! — Первый снег... — сказала Нарусова. — Трудно добираться... Специализированная «Скорая помощь» прибыла только через сорок минут. — Готов! — посмотрев на Владыку, сказал врач с этой «Скорой». Бытует мнение, что в стакан с соком, поданный Владыке, было что-то подмешано, и что машина без лекарств была Собчаком послана специально... Я тоже считаю, что митрополит Иоанн был убит. Владыка Иоанн, несомненно, был убит, но убит точно так же, как сотни тысяч петербуржцев, к которым не приехала вовремя «Скорая помощь», которые не смогли купить себе нужных лекарств, необходимого питания. Убиты потому, что они были не нужны нелюдям, взявшимся за управление городом. Он, митрополит Иоанн, и умирал точно так же, как умирали тысячи и тысячи безвестных петербуржцев. Умирал, как нищий, посреди роскошного холла «Северной короны». И над ними, как и над Владыкой, равнодушно и устало звучал голос: «Готов!» И этот готов... Проститься с Владыкой ехали люди из больших и малых городов России, из самой дальней дали, до которой достигало слово Владыки. Казалось, вся многоликая Россия собралась в этот ноябрьский день в Лавре, чтобы проводить в последний путь своего учителя и заступника... Перечислять даже самых именитых людей, пришедших к Свято-Троицкому собору, — занятие непосильное. Проще сказать, кого не было тут. Не было А. Собчака… Мэр Санкт-Петербурга, демонстративно пренебрегши протоколом, так и не явился на похороны митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского. Когда шли похороны, он демонстративно сидел на просмотре коллекции мод, разглядывая манекенщиц». (Н. Коняев. «Посл. дни Владыки») Так, при весьма загадочных обстоятельствах, 2 ноября 1995 года ушёл из жизни митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычёв). Владыка был погребён на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры, возвращенной Церкви его стараниями. Могила его — в архиерейском уголке, у монастырской протоки. Когда хоронили митрополита, выпал снег, ослепительно белый, а когда опускали гроб — вдруг появилась стая морских чаек. В Свято-Троице-Серафимо-Дивеевском монастыре вдруг зазвонил колокол. Все были в недоумении, причины для звона не было. К звоннице никто не подходил (даже близко никого не было). Когда все пытались разгадать эту загадку, работник связи в монастырь принёс телеграмму: «Умер Высокопреосвященнейший Иоанн, Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский». Та самая гостиница «Северная корона» так и не была достроена. А после смерти владыки Иоанна, через пять лет преставился и «пламенный демократ» А. Собчак. Похоронен он тоже на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. Похороны Собчака были пышными. Очень пышными. С участием будущего Президента России В. Путина. Вскоре появился специальный указ губернатора Санкт-Петербурга об увековечении памяти Собчака. Ему стали устанавливать мемориальные доски, а в 2006 году на Васильевском острове открыли памятник. Президент Грузии Михаил Саакашвили также установил памятник Собчаку и переименовал в его честь улицу в Тбилиси (именно Собчак лживо утверждал, что Советская армия использовала сапёрные лопатки при разгоне митинга в Тбилиси в апреле 1989 года). Что касается владыки Иоанна, то ему в Санкт-Петербурге, отдельных памятников не возведено до сих пор. В Самаре верующие неоднократно просили об этом городские власти. 5 октября 2007 года, мэр Самары В. Тархов принял положительное решение, и верующие собрали 3,5 миллиона рублей, на которые был отлит бронзовый памятник. Но затем появилась так называемая демократическая общественность, недобрым словом помянувшая книгу «Самодержавие духа», и 17 сентября 2013 года мэр Самары Д. Азаров всё отменил. И всё же в Самаре увековечили образ любимого архипастыря. Точнее, сразу двух архипастырей, возглавлявших Самарскую кафедру в разные годы: митрополита Иоанна (Снычёва) и его учителя митрополита Мануила (Лемешевского). Для этого потребовались протесты уже со стороны верующих и дополнительный сбор средств. Главная самарская святыня! Для людей это была радость, поскольку любимые владыки наконец-то вернулись… Когда Владыка уезжал из Самары, все в храме тогда плакали: "Да как же мы будем без Вас?" А владыка отвечал: "Дети мои! Я не хочу, чтобы мой образ заслонял в ваших сердцах Лик Христа! Я всего лишь Его проводник. А Господь всегда и повсюду с вами". (По материалам журнала: «Православный Духовный Вестник» январь-март 2015 г.). Солнце русской духовности М. Любомудров. Нет больше с нами владыки Иоанна, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского. Россия потеряла лучшего из своих сыновей. Русский православный мир переживает острое чувство сиротства — мы остались без главного своего духовного наставника и водителя. Боль этой страшной потери — никем и ничем сегодня невосполнимой — кровоточит в наших сердцах. Смерть настигла "удерживающего", который неколебимо противостоял беснованию и хищной разнузданности оккупантов. Пять лет прослужил митрополит Иоанн в Петербурге, но какое огромное дело было совершено! Устами владыки прозвучало главное Слово, которого заждалась православная Россия, весь народ. Слово правды и напутствия, гнева и боли, обличения и взыскующих вопросов, Слово надежды и горячей уверенности в том, что если заблудившиеся люди вернутся к Богу, Россия возродится и народ русский не погибнет. Овчее стадо обрело своего водителя, вдруг ощутило повелительную силу призыва, пронизанного Высшей Волей. Высокое чистое слово правды звучало как тревожный набат. Красноречивы заголовки выступлений владыки: "Битва за Россию", "Быть русским", "Русский узел", "Плач по Руси Великой", "Державное строительство", "Торжество Православия"... Это не только религиозные и гражданские проповеди, но и как бы репортажи с передовой линии, где кипит ожесточенная, непримиримая схватка с демоническими стихиями — битва за Родину; это раскалённые праведным возмущением и пронизанные скорбью свидетельства духовной брани за нравственное выздоровление, просвещение и политическое освобождение поставленного на колени русского человека, за возвращение ему национального достоинства, побуждения воли к жизни и победе над врагами. Ясно видел владыка и причинно-следственные обстоятельства новейшего порабощения страны, сопровождавшегося "жесточайшим антирусским террором, развязанным в первые десятилетия советской власти, и тихим геноцидом Русского народа, не прекратившимся до сих пор". Два великих Иоанна — в начале и конце века — это воздвигнутые Промыслом Божиим два светоносных столпа веры и мудрости, два пророка, которые поддержали над Россией Святое Небо, не дали погаснуть огню сопротивления сатанинской мгле, опустившейся на Русскую землю в XX столетии. Пока живо их слово, пока не утрачена наша память о них, наша готовность следовать за ними, — жива Русь и светит надежда. В проповеди владыки замечательные слова о русском служении - одно временно жертвенном и героическом, высоком и скорбном: "До конца времён стоять преградой на пути зла, рвущегося к всемирной власти. Стоять насмерть, защищая собой Божественные истины и спасительные святыни Веры". У Русского народа, всегда доблестно воевавшего против внешних сил, не нашлось опыта, мудрости, знаний в войне с врагами внутренними. Мириады человекообразных паразитов вгрызлись в тело народное, и, подточенный безверием, ослабленный нигилизмом и классовой рознью, русский организм не смог оказать им должного сопротивления. Однако после опубликования фундаментальных трудов митрополита Иоанна у нас нет оснований сокрушаться, будто мы не знаем ответов на поставленные нынешним погромом вопросы. Ответы есть! И едва ли не исчерпывающие — в его трудах. Главные из них: "Самодержавие Духа (Очерки русского самосознания)", "Голос вечности (Проповеди и поучения)", "Одоление смуты (Слово к русскому народу)", "Стояние в вере (Очерки церковной смуты)", "Русь соборная (Очерки христианской государственности)" , «Русская симфония», «Голос вечности», «Дай мне твоё сердце» и др. Вот труды, которые должны стать настольными для каждого русского гражданина. Темы жгучие, острые, болезненные, порой весьма запутанные, Все они рассмотрены в книгах владыки взвешенно, обстоятельно, с позиций религиозных и научных одновременно. Сила исследователя заключена в том, что его труды вобрали в себя богатейший опыт, безценную сокровищницу русской религиозно-политической мысли последних столетий. Ни один народ мира не обладает столь могучим и обширным духовным наследием.  Без сомнения, владыка Иоанн явился одним из крупнейших мыслителей и величайшим религиозно-нравственным авторитетом нашего времени. Митрополит стал духовным отцом и путеводителем русского народа. А если вспомнить, что именно судьба России теперь, в очередной раз стала эпицентром мировой истории, то значение деятельности владыки возрастает до масштабов общечеловеческих... Мне уже приходилось высказывать мысль, что всемирное, Промыслом предуказанное назначение России в XX веке — завершить окончательное разоблачение двух грандиозных социально-политических химер, ослепивших человечество: химеры марксизма и химеры демократии. Выпустив из Русского народа океан крови, марксизм безвозвратно потонул в ней, обнаружив до конца всю свою человеконенавистническую безмерность. Сатанинская гидра демократии, сменившей марксизм, хищно охватила своими щупальцами Россию, дышит нам в лицо, кружа головы безбожным недоумкам, разит смертоносными стрелами сотни и тысячи безвинных жертв. Страна на самой себе показывает миру, к чему ведёт демократия, доведённая до своего логического предела: она сеет только разложение и смерть. Ни одна диктатура за всю историю человечества не додумалась расстрелять народом избранный парламент. Только при демократии оказалось возможным раздавить политических противников столь циничным и жестоким образом. Российская оккупационная демократия полноту своего торжества отметила "салютом" из танковых орудий, стрелявших по безоружным людям, среди которых были женщины, дети, пожилые... Демократию безпощадно обличали лучшие русские умы ХIХ-ХХ веков. Значителен и вклад митрополита Иоанна: в книге "Самодержавие духа" убедительно и неопровержимо доказывается, что все идеи демократии замешаны на лжи: "Ни в одной из стран, считающихся демократическими, народ на деле не правит... власть всегда в руках узкого слоя, немногочисленной и замкнутой корпорации". Одна из ключевых проблем ХХ столетия — русско-еврейские отношения. В СССР на протяжении десятилетий эта проблема оставалась абсолютно запрещённой. Само слово "еврей" приобретало какой-то грозный, почти инфернальный смысл. Понимая меру опасности и ответственности, митрополит Иоанн мужественно углубился в пучины этого вопроса, осветив его христианским светом правды, объективности и нелицеприятности. Наиболее детально эти отношения рассмотрены в книге "Одоление смуты". Рассказ о так называемой "ереси жидовствующих" содержит одноименная глава книги "Самодержавие духа". То была одна из первых агрессивных попыток иудаизма внедриться в русское духовенство и добиться влияния на властные, в том числе и придворные круги (конец XV века). Речь идет о "религиозной войне", которую ведёт иудаизм против Церкви Христовой, о непримиримом противоречии двух религиозных мировоззрений, по-разному определяющих идеалы народною бытия, нравственные нормы и понимание смысла жизни талмудизма и Православия. Это противоречие между богоизбранным Русским народом-богоносцем и богоотверженным (после богоубийства, распятия Христа) еврейским народом, который сам себя продолжает считать «избранным». До тех пор, пока "мы сами не научимся любить свой народ, своё Отечество и его историю, свои святыни — мы и других не сможем научить нас уважать". Если мы не сделаем должных выводов из опыта, оплаченного морями крови, миллионами жертв, то, как пишет владыка в другом месте, "мы станем предателями и изменниками великого русского дела". Читатель найдёт у автора содержательные размышления и по поводу многих иных вопросов, выдвинутых нашей историей в XX веке, включая давний её период. Какой глубокий, всесторонний анализ "перестройки" дан в разделах "Русский узел" ("Одоление смуты") и "Перестройка" ("Самодержавие духа"). Сценарий её был запущен сразу после второй мировой войны (план Даллеса). О виновниках братоубийственной бойни в октябре 1993 года, владыка Иоанн пишет: "Сегодня несмываемая каинова печать жжёт лоб не одному и не двум российским политикам". А как возмущён был митрополит отношением властей к другой ужасной бойне — в Будённовске. Бандиты бесчинствуют и убивают безнаказанно: "Власти лишь невразумительно бормочут, что "ситуация под контролем"." В той же статье "Шила в мешке не утаишь", убедительно опровергается кощунственная ложь о якобы бытующем "русском фашизме". На самом деле в стране процветает "антирусский, злобно русоненавистнический, русофобский фашизм". Именно это вызвало тревогу и возмущение митрополита. Срывая маски с сегодняшних правителей, он обнажил нерасторжимую преемственную связь доктрины Гиммлера — через Даллеса, Киссинджера, Клинтона — с политикой Горбачева и Ельцина, ставленников наиболее враждебных России сил.  Митрополит-воин не прекращал своей духовной брани ни на мгновение. Своим каждодневным подвигом владыка показывал, что означает понятие — воинствующая Православная Церковь. И самые последние документы, подписанные им накануне смерти, свидетельствуют о его неукротимой, самоотверженной борьбе — за Веру, за Отечество, за народ Русский, в котором он властно будил чувство патриотизма, призывал "воспитывать... чувство национального единства вместо духа наживы". Петербургский архипастырь остро чувствовал трагедию России. Его скорбями и муками народа было истерзано его сердце... Он видел — Святая Русь повторяет путь Христа. Но митрополит верил, что испившая крестную чашу, казнённая Россия — воскреснет! Источником этой убежденности служила не только вера в чудо, как решающую особенность русской истории, но и реальность начатого великого дела русского возрождения. "Перед Богом и собственной совестью мы обязаны довести его до конца... С Богом ничего не страшно, а без Него всё напрасно и безсмысленно", — завещал владыка Иоанн. ...Враги могут вывезти из России новые сотни тонн золота, перекачать моря нефти, продать наши алмазы, лес, руду, но никогда им не истребить, не отнять у нас золотое слово архипастыря всея Руси — высокопреосвященнейшего Иоанна, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского. Никогда им не погасить излучаемый им духовный свет, не уничтожить память народную. Они — навечно с нами, в наших душах, и это — главное наше богатство сегодня. М. Любомудров. Из книги «Пастырь добрый»: «Он ободрял отчаявшихся своей твердой верой в будущее России: "Так — верую всей душой — воскреснет и Святая Русь, воскреснет и народ наш вопреки всем усилиям недругов России, Её хулителей и клеветников. Надо лишь веровать, бороться и молиться горячо — Господь не оставит нас Своей милостью"! В самом конце своего земного подвижнического служения Церкви Христовой Владыка как истинный архиерей Божий выступил в защиту Православия от самой опасной ереси XX века — ереси экуменизма. "Любое предвзятое историческое исследование, — говорил митрополит Иоанн, — покажет, что Православие вовсе не есть "одно из многочисленных исповеданий. Оно есть именно то первохристианское апостольское исповедание, от которого впоследствии — идя на поводу у собственной гордыни и лжеименного разума — отпали все остальные христианские "конфессии". И желание "уравнять в правах" Русскую Православную Церковь с какой-нибудь протестантской сектой есть не что иное, как попытка втянуть Россию в тот гибельный процесс духовной деградации, который превратил сегодня Запад в бездушное и обезверившееся "общество потребления"!"  Митрополит Иоанн (Снычев) утверждал, что наиболее оптимальной формой государственного устройства является монархия в её самодержавной форме, которая воспринимается как «богоучреждённая форма существования православного народа». Единственным противовесом власти монарха должна быть Церковь, которая обезпечивает баланс духовной и светской власти — симфонию властей и "теономию". При такой монархии царь — помазанник Божий, олицетворение богоизбранности и богоносности народа, молитвенный предстатель и ангел-хранитель. В своей самодержавной власти он не ограничен ничем, кроме выполнения обязанностей, служения народу Божьему. «Конституция» такой монархии — Евангелие. Однако, по мнению митрополита Иоанна, столь совершенную форму общественно-государственного устройства надо вымолить, заслужить перед Богом. Все другие формы земного правления посылаются за грехи. Демократию считал мифом: «лозунг народовластия — всего лишь лукавая приманка для доверчивых, ширма, за которой обделывают свои мрачные делишки политиканы, без чести и совести грабящие народ». Владыка Иоанн был историком, богословом и ревнителем соборного единства, глубоко понимавшим, что вне Церкви нет спасения для страждущей России. Крупный церковный писатель XX столетия. Пастырь добрый, принимающий до 70 человек в день. Выкраивая время среди своих многотрудных забот, снова и снова взывал он к нам: «Люди, люди!... Несчастные, заблудшие, возлюбленные соотечественники мои... Одумайтесь, исправьтесь, взгляните здраво — на что вы тратите свои силы, ради чего истощаете таланты?.. Богатство? Власть? Почёт? Что из этого вечно, что сможете вы взять с собой, когда, окончив земной путь, предстанете пред Высшим Судией человеческих поступков, слов и помыслов. Всеведущим обличителем наших тончайших сердечных движений? Вспомни, народ русский, страшное в своей непреложности обетование Господа: «В чём застану, в том и сужу!». В чём же ныне застанет нас посещение Божие? В междоусобицах и политических распрях?.. В беспощадной борьбе за посты, чины и деньги — борьбе на развалинах великой державы... Плачет сердце, глядя на растерзанное, одурманенное Отечество, полнится жалостью и скорбью душа...». Как истинный архиерей Церкви Божией, Владыка был исповедником Православия в течение всей жизни, такой же исповеднической стала и его кончина. Мы верим, что в лице митрополита Иоанна наш народ обрёл не только на земле, но и на Небе своего заступника, покровителя и молитвенника у престола Божия». «За чистоту Православия» 2017г.  Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Рис. А. Нуракишевой. «Помните, что Отечество земное с его Церковью есть преддверие Отечества небесного, потому любите его горячо и будьте готовы душу свою за него положить... Господь вверил нам, русским, великий спасительный талант Православной веры... Восстань же, русский человек! Перестань безумствовать! Довольно! Довольно пить горькую, полную яда чашу - и вам, и России». (Св. прав. Иоанн Кронштадтский).  «Надо помнить, что истинное христианское смирение не имеет ничего общего с безволием, соглашательством, попустительством злу. Смирение христианина заканчивается там, где возникает опасность попрания святынь веры, осквернения заповедей Божиих, угроза благодатному устроению жизни. На протяжении десяти веков в подобных случаях святая ревность по Бозе подвигала наших предков на доблестные подвиги — как ратные, так и гражданские. … Власть всегда от Бога. Но одна власть — по воле Божией, другая — по попущению для наказания и вразумления осуетившихся людей. Какая власть ныне, судите сами» (Митрополит Иоанн (Снычев). «Православный Петербург», 1993 г.). + + + Мученики нашего времени Книга одиннадцатая. Священник Виктор Кузнецов. Член Союза писателей России, является автором многих православных книг. В их числе: «Богослужения русским святым», «Он выбрал крест» – о воине-мученике Евгении Родионове, «Нет общения света со тьмой» – сборник трудов конференций, проведённых В.М. Клыковым. «Утешение в унынии», серия книг «Мученики нашего времени», «Так было» – о событиях августа 1991 г., «Расстрел» – о расстреле восставших 3-4 октября 1993 г., «Ближе к Богу!», «Старец», «Духовник», «Батюшка», «Помним» — о старце, духовнике Троице- Сергиевой лавры архимандрите Кирилле (Павлове), «Путями Гоголя» – о нынешней Украине, путевые заметки странствия по родным местам Н.В. Гоголя, «Знаки времени», «Всюду Бог!», «Нельзя отчаиваться», «Верю!» и «Серёжино детство» — сборники духовных рассказов. «У пяти старцев» – о старцах; о. Николае Гурьянове, о. Кирилле (Павлове), о. Иерониме (Верендякине), о. Феофане (Данькове), о. Адриане (Кирсанове). Заказы о пересылке книг священника Виктора Кузнецова по почте принимаются по телефонам: 8 800 200 84 85 (Звонок безплатный по России) — издат. «Зёрна», 8 (495) 374-50-72 — издат. «Благовест», 8 (964) 583-08-11 – маг. «Кириллица».
Для монастырей и приходов, общин, паломнических групп... книги — безплатны. Звонить по тел. 8 (495) 670-99-92. |
9 ноября 2022
Просмотров: 1 859
Другие новости по теме:
