Когда украинские каратели обстреливают Славянск и врачи детской горбольницы вместе с детишками спускаются в подвал, в реанимационном отделении на четвертом этаже остается лежать в своей кроватке 8-месячный Женя. Вместе с постоянно работающим аппаратом искусственного дыхания, мамой и дежурным персоналом, который не может покинуть свой пост.

В ту ночь, когда в больницу угодил 152-мм осколочно-фугасный снаряд, проделав полуметровую дыру в стене больницы, Женечка тоже был там, спустить мальчика в подвал не получится. Его мама, Виктория Езекян, в растерянности: ребенка от греха подальше нужно увезти отсюда, но технически сделать это трудно. И потом — куда везти?

Один снаряд - и нет реанимации. Останется полуметровая дырка в стене, дырка вместо Жениной жизни.

- После бомбежки нам предложили выехать в Краматорск, но что это изменит, там то же самое, - разводит руками женщина. - Как нам быть, я честно, не понимаю. Да и персонал подставлять не хочу — медсестры с врачами, готовые в любой момент перейти на ручное вентилирование легких, вместе с ним находятся.

Официально у Жени - «врожденная спинальная амиотрофия Верднига-Гоффмана». Врачи объясняют: это когда по неизвестной причине поражаются двигательные нейроны спинного мозга человека, мышцы не могут нормально сокращаться, а в первую очередь это касается дыхательной мускулатуры, он не может дышать самостоятельно.

- Еще в октябре мы были в Донецке, там помогли, чем могли, но узнав диагноз, сказали, что больше ничего сделать не могут. А он борется за жизнь! - радуется Виктория. - Иногда даже самостоятельные вздохи делает! Он сильный у меня, все удивляются этому. И очень терпеливый...

Медсестра в это время вытирает пот с Жениного лица: режутся зубки, и поэтому у него температура. Маленькое тельце опутано проводами и трубками, рядом стоит тот самый аппарат, что помогает ему дышать. Мальчик вполне осмысленно осматривает нас, а потом переводит взгляд на полку, на которой стоит икона Богородицы, на груди — маленький крестик.

Мама Жени Виктория Езекян верит в лучшее.

- А как же без этого, - говорит Виктория. - Нас и батюшка прямо здесь окрестил... Женя — долгожданный ребенок, муж от счастья прыгал, когда узнал, что сын будет, никто не знал, что вот так получится...

Женя — второй ребенок в интернациональной семье Езекян (мама - украинка, муж Михаил, работающий в милиции, - наполовину русский, наполовину армянин, обоим — по 40 лет). Есть еще старшая дочь, которая в этом году выпустилась из школы, получив аттестат. Но что ей сегодня делать с этой путевкой в жизнь, тоже не понимает: педагогический университет, в который она хотела поступать, скорее всего закроется, приема в этом году там явно не будет.

- Хоть вы покажите, по кому они бьют, - говорит женщина. - Ведь по украинским каналам рассказывают, что «в больнице давно никого нет», и долбят «только по террористам»...

Я спрашиваю отношение Виктории ко лжи, которой обильно поливают несчастных зрителей с экранов киевских ТВ, и она тяжело вздыхает: ее родственники, что живут в центральной части Украины, также подверглись информационной бомбардировке и сегодня не верят, что украинцы бомбят своих же граждан...

- Сложно стало общаться, - говорит она. - Что с людьми происходит...

В больнице вместе с Женей постоянно находятся шесть юных пациентов, которым необходима помощь. Остальных заболевших детей родители привозят днем, забирая после обеда по домам: после обстрела клиники боятся оставлять их там.

Мама Жени гладит крохотную ручку и говорит еще об одной проблеме: в аптеках кончаются лекарства.

- Спасибо знакомым из России, которые все же умудряются передавать физрастворы, глюкозу, катеторы и упаковки медпрепаратов. Еще вот нам из гуманитарной помощи антибиотики выделили и памперсы...

- Извините, мальчики, - когда Виктория отвлекается на телефонный звонок, подходит к нам медсестра из приемного покоя. - Чтобы статус беженца получить, мне надо в посольство обращаться? Очень страшно...

Да, люди продолжают покидать Славянск. Как говорят провайдеры, за последние две недели число пользователей интернета снизилось тут на 40 процентов...

- У нас в подъезде из 20 квартир только в 9 живут, люди уезжают, - возвращается Виктория. - И не уедешь теперь никак. Говорят, что пенсия из Киева нам больше не придет... Страшно обидно, что деньги, которые занимает Украина, расходуются на оружие, а не на лечение детей...

Где-то на окраине города в этот момент снова что-то взрывается.

- Женька, все хорошо будет, мы обязательно поправимся, держись! - целует сына Виктория. - Будем жить, Женечка, правда?.. Бог нас не оставит...

https://www.kp.ru/daily/26238.7/3120078/

3 июня 2014 Просмотров: 6 180