Особенный день. Истории Митейной горы

Снег шёл с утра, крупные снежинки неторопливо кружились, укутывая спящий лес и ледяную Чусовую, и всё вокруг становилось белым, чистым, праздничным, будто готовясь к Рождеству.

В Казанскую Трифонову пустынь накануне праздника приехало много паломников с ребятишками, для них готовили Рождественскую сказку, подарки, поздравления. Накануне Рождества традиционно ставили ёлочку, и игумен Савватий как раз собирался поехать за этой ёлкой в лес.

Пока шёл к машине, огляделся: всё в монастыре шло своим чередом: в храме читали Псалтирь, на салазках в кельи возили дрова, топились печи, из трапезной доносились запахи капустных пирогов, на конюшне мычали коровы, а рядом с ними задумчиво жевала сено монастырская лошадка Ягодка.

Чего-то не хватало в этой привычной жизни обители, и он быстро понял: не чего, а кого. Утеплённая большая будка монастырского пса Бучика пустовала уже пару недель, и некому было сопровождать гостящих на каникулах мальчишек в их зимних забавах и катаниях с горы, некому было провожать машину отца Савватия преданными глазами, радостным повизгиванием и помахиванием хвоста.

Большой рыжевато-золотистый Бучик жил в монастыре давно и был умнейшим и очень добрым псом. Бучик исправно охранял обитель и с удовольствием сопровождал тех, кто уходил ранним летним утром на поле пасти коров. Изредка отлучался по своим собачьим делам в ближайшую деревню, но никогда надолго не задерживался. И вдруг две недели назад ушёл – и пропал.

Все в монастыре переживали и очень жалели Бучика. Погиб, потерялся – были только догадки. Отец Савватий печально вздохнул – жалко пёсика. Завёл машину, погрел немного и не спеша выехал за ворота обители. Снег пошёл сильнее, и дорогу стало плохо видно.

Проехал несколько километров, почти добрался до леса, как вдруг машина остановилась. Вышел, осмотрел автомобиль: бензин в наличии, с мотором порядок, никакой видимой неисправности, но машина не заводилась. Отец Савватий подумал немного, помолился, снова попробовал завести – бесполезно.

Снова вышел из машины. Лес рядом, просёлочная дорога пустынна – ни одной машины. Смеркалось, подмораживало. Он хорошо знал, что ничего не бывает просто так, случайно – и стал внимательно осматриваться вокруг. Белые сугробы и особая, зимняя тишина – без пересвистывания и чириканья птиц – лишь ветер гуляет по пустым полям, заметает дорогу. Стал потихоньку замерзать и решил вернуться в монастырь пешком – там взять другую рабочую машину и водителя на подмогу.

Уже открыл дверцу автомобиля, но внезапно услышал со стороны поля приглушённый вой. Подумал: волк. Прислушался как следует и понял: скулила собака. Хрипло, слабо взывала о помощи. Внимательно осмотрелся – и вдалеке, в поле, заметил в сугробе собачью голову. Подошёл к обочине, стал звать, но собака не двинулась с места, продолжала жалобно, чуть слышно сквозь вой ветра, скулить.

Отец Савватий вздохнул и решительно отправился в поле по сугробам. Сразу провалился глубже колена и с большим трудом прошёл метров тридцать до собаки. Когда добрался до неё, поразился: это был бедный Бучик.

Вокруг его большой головы намело плотный снег, и он вмёрз в этот сугроб так, что не смог бы встать, даже если б захотел. Отец Савватий вернулся в машину, взял топор, приготовленный для ёлочки, вернулся и стал осторожно вырубать снег и лёд вокруг пёсика. Когда попытался поднять большого, тяжёлого Бучика, тот заскулил сильнее, почти заплакал от боли как человек. Стал покусывать руки – тихонько, не больно, как бы давая понять о тяжёлой травме. Испытывая ужасные страдания, контролировал себя, боялся причинить боль своему спасателю.

Отец Савватий снова вернулся к автомобилю, взял покрывало, на покрывале очень осторожно дотащил пса до дороги, занёс в салон, положил на заднее сидение. Бучик посмотрел на него благодарным взглядом и отключился, потерял сознание.

Отец Савватий понял, что произошло: Бучик возвращался в монастырь из деревни, и его сбила машина. В шоке он пробежал по полю метров тридцать, а потом упал и уже не мог двигаться. Постепенно вмёрз в землю и был уже почти занесён снегом, когда монастырская машина заглохла как раз напротив него – ни дальше, ни ближе.

Отец Савватий снова попробовал завести автомобиль – и он тут же завёлся. Такое обыкновенное чудо… Приехали в монастырь, вызвали ветеринара. У Бучика оказались переломаны задние ноги. Его поместили на тёплую конюшню, напоили, накормили, стали заботливо лечить.

А на следующий день ударил сильный мороз – минус тридцать пять, и если бы машина не заглохла рядом с Бучиком в поле, он неминуемо бы погиб.

Отец Савватий привёз ёлку, и на следующий день все обитатели монастыря встречали Рождество. А он думал про себя: «Как милостив Господь! В Свой праздник, в Свой Святой день Он не даёт никому страдать! В этот день прекращаются войны и заключается Рождественское перемирие, облегчаются страдания узников, болящих и страждущих, и вся тварь славит Господа!»

Да, Рождество – очень особенный день, и эту истину он почувствовал сердцем, пережив такое чудесное спасение обычного беспородного пса Бучика. Даже такой твари Господь не попустил погибнуть накануне Своего Рождения!

Рыжевато-золотистый Бучик поправился и прожил ещё лет семь. Из монастыря больше не уходил ни на шаг, передвигался сильно хромая, но обитель охранял ревностно. И когда видел отца Савватия, подходил к нему с огромной благодарностью и преданностью в глазах даже годы спустя.

Ольга Рожнёва