Карфаген должен быть разрушен!

О чем бы ни шла речь в выступлении, но именно этой фразой заканчивал все свои выступления римский политик сенатор Катон. Должен быть разрушен? Почему? Для начала небольшой экскурс в историю. Итак... Цивилизованный мир времен противостояния и войн Рима и Карфагена был двухполярным (именно так сейчас бы это назвали): с одной стороны был Рим, с упорядоченной системой права, с высокоразвитыми рынками капитала и труда, с рабовладельческой системой в которой взаимоотношения рабовладельца и раба трансформировались в некую систему ученичества, уподобляясь взаимоотношениям мастера и подмастерья и с использованием в экономике множества технических нововведений.

На благо Рима трудились все. Даже солдаты римской армии в мирное время занимались строительством дорог и монументов вблизи мест своей дислокации. А с другой стороны, Риму противостоял Карфаген - цивилизация торговцев, где деньги и статус преобладали над правом, где армия состояла исключительно из наемников, где высшей ценностью был не триумф и доблесть, а богатство. И если в Риме существовал пантеон "достаточно человечных богов", то в Карфагене в раскаленную пасть-топку бронзового Молоха скармливались тысячи младенцев. Разница между карфагенянами и римлянами была во всем: уклад жизни, шкала ценностей, общественное устройство и прочее. Получается, что по разным берегам Средиземноморья существовали две настолько различные цивилизации, что противостояния просто не могло не быть. Что и вылилось в череду Пунических войн, продолжавшихся более столетия. Причем речь идет именно о противостоянии цивилизаций, а не о территориальных спорах или каких-либо конфликтах интересов – это очень важно понимать.

Боевые действия протекали с переменным успехом – как на территориях, подконтрольных Риму, так и на землях Карфагена, и всегда заканчивались подписанием того или иного мирного договора. И что интересно, все мирные соглашения всегда первым нарушал именно Карфаген. На что Рим реагировал также всегда одинаково и предсказуемо – развязыванием очередной военной кампании. Для Рима, для его Сената, для аристократии и простого римского народа это была единственно возможная реакция на нарушение договора: Римская империя все же была в этом смысле настоящим правовым государством – закон и договор превыше всего!

В отличие от Карфагена, где правильным и оправдывающим любые нарушения договорных обязательств служила сиюминутная выгода или прибыль в перспективе. Иная шкала ценностей, иные приоритеты, иной менталитет – тут уж действительно ничего не поделаешь. При невозможности договориться (а как можно договариваться с тем, кто нарушает любые договоренности, если ему это выгодно?), единственный путь разрешения конфликта – это только физическое уничтожение второго участника конфликта, что и было сделано Римом.

И кем же были эти карфагеняне, которых пришлось уничтожить римлянам? Говорили карфагеняне на семитском языке, родственном ивриту. Их цари, такие как Хирам имели тесные дружественные, торговые, и даже династические связи с еврейскими государствами — с древней Иудеей и древним Израилем, практиковали человеческие жертвоприношения, принесение в жертву детей воспринималось как наиболее угодная "богам" жертва. В общем, близкие родственники иудеев. Но, собственно, почему же, все-таки Карфаген должен быть разрушен? Ну, живут себе иудеи на другой стороне моря, так может быть, пусть себе живут и богатеют? Или римляне просто завидовали их богатству?

А дело, как мне кажется, вот в чем. В оригинале фраза "Карфаген должен быть разрушен!" выглядит так: Carthago delenda est! И римский сенатор Катон, с маниакальным упорством, повторяющий эту фразу в конце каждого своего выступления, о чем бы перед этим он ни вел речь, выглядит каким-то придурком, которому просто очень хочется, чтобы Карфаген исчез с лица Земли. О чем же говорит Катон на самом деле? Великий и могучий русский язык не может полностью воспроизвести смысл фразы Катона, в связи с неразвитостью в русском языке системы повелительного наклонения.

А правильный перевод трёх слов Катона на русский выглядит так: "Если не разрушить Карфаген, мы все погибнем!" Вот так. "Карфаген должен быть разрушен!" или "Если не разрушить Карфаген, мы все погибнем!" Как говорится, почувствуйте разницу. Катон говорил о смертельной угрозе, нависшей над городом Римом и римским народом. О том, что отечество в опасности, о том, что если не принять меры, городу и народу грозит гибель. А вовсе не излагал свои мизантропские взгляды.

И какая же опасность грозила могучему Риму? Как я понимаю, опасность заключалась в торгашеской сущности карфагенян. Именно от нее исходила опасность для Рима. Ибо, гражданин Рима, перенявший от иудеев-карфагенян торгашеский взгляд на мир, становился опасен для государства, так как его больше не заботило величие страны в которой он живет, не заботило величие его народа, а все его заботы сосредотачивались на увеличении личного богатства, пусть даже и в ущерб интересам государства.