Рене Экошар, основатель Европейского института семейного образования, был одним из активных организаторов массового митинга в защиту традиционной семьи, который прошел в начале 2013 года в Париже. В эксклюзивном интервью Рене рассказывает о своем отношении к просемейным российским законам и о Европейском конгрессе по семейному образованию, а также делится советами по воспитанию детей, коих у Рене пятеро.

– Рене, скажите, пожалуйста, из тех проблем, что стоят сегодня перед семьей во Франции и шире – в Европе, какие наиболее животрепещущие?

– Я думаю, что основные проблемы в том, чтобы не просто жить вместе под одной крышей, но действительно суметь построить семью. Ведь чтобы стать хорошим человеком и дожить до старости, необходимо быть окруженным хорошей средой. И самой лучшей «экологической», в моральном плане, средой является семья. Очень важно, чтобы молодые люди имели силы и надежду для вступления в брак. Потому что только брак дает возможность начать новое древо жизни. Брак позволяет всем поколениям жить в наилучших условиях вне зависимости от того, богаты мы или бедны. Ведь мы счастливы, когда любимы и когда любим других. Это большая радость для ребенка – любить своих пожилых родственников и других пожилых людей. И я в моем пожилом возрасте радуюсь своим детям и внукам, я счастлив, когда смотрю на них.

– В октябре этого года в Париже состоялось важное событие – Европейский конгресс по семейному образованию. Не могли бы вы, как главный организатор этого мероприятия, сказать несколько слов о нем и о том, почему одним из трех официальных языков конгресса стал русский? Какова предыстория такого решения? И как давно проводятся подобные конгрессы?

– Европейский институт семейного образования возник в 1991 году, и сначала у нас было совсем мало друзей из Восточной Европы. Сегодня же для нас очень важно реальное присутствие представителей восточноевропейских стран. Важно, чтобы они могли выступить перед всеми. У нас были доклады на русском языке, и мы постарались перевести на русский другие доклады и распечатать как можно больше своей информации. Так что русскоязычные участники могли прочитать какие-то материалы и прослушать перевод того, что происходит. В этой работе принципиально важно уважать язык, не просто обмениваться общими фразами, а иметь возможность полноценно общаться и делиться опытом.

Мы строим вместе будущее семьи, и каждая из сторон (Западная и Восточная Европа) может привнести в этот процесс что-то свое. Конечно, как у тех, так и у других есть некий позитивный и негативный опыт. Наш минус в том, что в западноевропейских странах многие люди устали бороться за семью, в то время как Восточная Европа демонстрирует желание работать в этом направлении: чувствуется динамичность – и для нас это очень важно. Вы привносите некую свежую струю в наше общее дело.

– Сколько было стран-участниц на этот раз?

– Официально в программе было заявлено участие 17 стран, но в реальности приехали представители более чем 20 государств.

– В России очень внимательно и сочувственно следили за событиями во Франции. Большинство россиян поддерживали настроения тех французов, которые массово вышли на манифестации против однополых браков. Эта проблема объединила французскую молодежь. Но почему все-таки власть решила пойти против воли народа?

– Мы специально приезжали в Париж (из Лиона), как и многие другие французы, и в итоге манифестантов было более 1 миллиона 300 тысяч. Участвовали люди всех возрастов – от бабушек и дедушек и до детей. Для нас это был праздник, звучала музыка, мы выбрали красивые цвета и эмблемы для нашей демонстрации. Это было пробуждение молодежи. Наша акция показала, что молодые люди во Франции поняли: если они хотят создать хорошее будущее, они не могут ждать, когда власть подготовит для них это будущее. У нас сейчас разделение между властью и народом. Люди хотят жить в нормальных семьях, а власти подчиняются идеологии. Власти отрезаны от корней. Возможно, что-нибудь изменится в лучшую сторону, но сейчас очень плохое положение. Очень часто, находясь здесь, в Париже, политики живут несемейной жизнью, они оторваны от своих семей. Может, они неплохие люди, просто принимают губительные решения. Я надеюсь, что эта идеология умрет сама из-за своей нежизнеспособности и в дальнейшем не потребуется с ней бороться. Радость тех молодых людей, которые участвуют в движении pro-life, возможно, победит.

– Вы сказали, что политики практикуют несемейный образ жизни. Значит ли это, что среди них есть определенный процент гомосексуалистов? Как так получилось, что меньшинство слишком жестко навязало свои нормы большинству?

– Да, среди политиков есть те, у которых проблемы личного характера. Может, они интеллектуально и развиты, но их человеческие качества оставляют желать лучшего – они не так уж хороши.

– Как вы оцениваете процессы в России? Недавно российская власть приняла закон о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних, обсуждается необходимость снижения уровня разводов, формируется просемейная политика.

– Это серьезный шанс для других, когда кто-то поступает не так, как все. Для человечества только полезно, когда есть разные голоса. Если бы мы, как стадо, двигались все в одном направлении, то просто попали бы в море и погибли. Я считаю, что позиция России для нас является шансом, и тот факт, что здесь услышали, что Россия не позволит усыновлять детей однополым парам из Франции, – это для нас, действительно, шанс. Для Франции это сенсация, что такая огромная страна к Востоку от нас думает по-другому! Нам стало стыдно, и для нас это хорошо.

– Не могу не задать вам следующий вопрос. Он, может быть, не связан напрямую с той проблематикой, которой занимаетесь вы, но это тоже важный аспект современной жизни, и он косвенно связан с семьей. Как вы оцениваете миграционную ситуацию во Франции? В России мы сталкиваемся с похожими проблемами, и это вызывает в обществе сильное напряжение.

– Я, действительно, не специалист по миграции, но могу высказать свою точку зрения. Я думаю, что необходимо принимать миграцию как прогрессивный процесс, ведь народы страны – это ее семья. И мы должны принимать других, но, по моему мнению, этот процесс должен быть медленным. Представьте себе, что кто-то просится к вам в гости, и вы должны его принять. Конечно, вы найдете помещение, где он мог бы переночевать, и предложите ему место за столом, ибо это по-человечески. Кто-то другой примет другого гостя в своей семье, и в целом это позитивно. Но вдруг… к вам обращаются сразу 10 человек. Если вы их примете, то они будут спать на полу, есть на полу – и начнется хаос. Поэтому нам нужно выбрать плавный путь, открывая нашу страну, нашу жизнь другим. С одной стороны, это шанс, а с другой стороны, это вызов, поэтому всё не так просто.

– У нас в России многие хвалят французскую модель семейной политики. Какие меры поддержки семей принимаются сегодня во Франции?

– Я скажу о важности мер в том порядке, какой значим лично для меня. Многие женщины, родив, предпочитают уйти с работы и оставаться дома с ребенком, поскольку им платят пособия, чтобы они могли воспитывать детей. Есть определенные административные структуры, которые помогают матерям в первые пять лет жизни ребенка находиться дома, ведь это очень полезно для малышей. Некоторые бабушки оставляют работу и занимаются внуками, и они тоже за это получают пособия от государства. Им неплохо платят, чтобы они занимались с внуками.

– Насколько существенна такая помощь?

– Приведу пример. Несколько лет назад наша горничная оставила работу и стала присматривать за четырьмя внуками, получая пособие, превышающее ее прежнюю зарплату. Ухаживая за своими четырьмя внуками, она имеет полноценные выплаты, сопоставимые с доходом сотрудника коммерческой фирмы. Выходит, что пребывание дома с ребенком приносит такой же доход, как работа в компании. Это хорошие условия для семьи.

Если мать принимает решение находиться дома с ребенком, то налоги семьи сразу же снижаются. Это меняет ситуацию. Зачем отправлять ребенка в ясли, если ему намного лучше в семье? Поэтому многие молодые женщины выбирают «семейную карьеру». У троих моих детей уже есть свои дети, и две мои дочери оставили работу, чтобы заняться воспитанием детей. Они предпочли получать чуть меньше денег, при этом проводить больше времени с ребенком и получать радость от этого, видеть его первые шажки и другие приятные моменты.

– Какие еще меры вы могли бы назвать?

– Небольшие семейные ассоциации могут создавать свои мини-школы и детские сады – такие маленькие образовательные структуры. Вот, например, в нашем городке три бабушки и молодая семейная пара создали в этом году садик для малышей 2–3 лет. Все это тоже поддерживается на муниципальном уровне в плане налогообложения. Мы находимся в более позитивных условиях благодаря открытости политиков к таким инновациям. А если у людей сложности с работой, то они таким способом могут решить эту проблему, что будет наиболее удобным и для их семей.

– Позвольте уточнить: эти семьи принимают детей из других семей и таким образом формируют детский сад? Правительство финансирует такие проекты? Выделяются ли какие-то средства, или поддержка осуществляется только путем снижения налогов?

– Конкретный пример в моем городе. Несколько добровольцев решили организовать детский садик, и городские власти выделили им финансирование, чтобы они смогли начать эту работу. Подобное чаще происходит на локальном уровне, на уровне местной администрации, нежели на национальном. У нас, с одной стороны, идет снижение таких предложений на общегосударственном уровне, с другой стороны, происходит увеличение инициатив именно на местном уровне.

Несколько семей создают детсад, но он открыт и для других. Они принимают 30 детей из разных семей, из которых пять-шесть – собственные дети организаторов.

– Как обстоят дела с помещением? Они принимают детей у себя дома, или им выделяют здание городские власти?

– В данном случае речь шла о покупке старой школы, в которой семьи сделали ремонт за счет городской администрации. И начали там работать.

– Семейный проект?

– Да! И то же самое у нас делается для пожилых людей. Имеются похожие небольшие структуры для людей пожилого возраста. Они, как правило, частично волонтерские, и город очень заинтересован в том, чтобы поддерживать их. Ведь расходы на них гораздо ниже, чем на соответствующие государственные структуры.

– Рене, в своем выступлении на конгрессе Микеле Барбато (бывший президент Европейского института семейного образования) рассказал о том, что Евросоюз сначала согласился финансировать проект вашего института, а затем внезапно отказался. Если это открытая информация, то поясните, пожалуйста, причины. Почему так произошло?

– Этот проект Европейского института семейного образования получил неплохое финансирование, но затем из ЕС пришла просьба вернуть деньги обратно. Они поступили очень глупо. Видимо, антисемейная идеология призывает так себя вести. Здесь то же самое поведение, о котором мы говорили в связи с отношением к семье и браку. Люди, которые работают в Брюсселе, вовлечены в негативную идеологию. Они не могут принять тот факт, что какая-то волонтерская организация с энтузиазмом занимается вопросами семейного образования и воспитания. Нам надо будет работать над тем, чтобы снова завоевать свободу, чтобы создавать новые возможности. Мы столкнулись с новым вызовом, мы снова отрезаны от властей.

– То есть проблема в том, что политика ЕС сейчас враждебна по отношению к традиционной семье? Ведь антисемейные проекты исправно финансируются.

– Да, та же ситуация и в самой Франции. Есть некие лобби-группы, которые захватили Европу и решили, что эту их идеологию нужно распространять. Они хотят все деньги тратить на свою идеологию. Но, с другой стороны, существуют прекрасные организации во всех странах ЕС, которые поддерживают семью, жизнь и любовь. Я думаю, что нам необходимо работать на политическом и муниципальном уровне для того, чтобы помочь политикам стать свободными от этих лобби. Однако это долгий процесс.

– Рене, у вас замечательная семья – прекрасная супруга, пятеро любящих детей. Какие советы вы могли бы дать людям, которые собираются создать семью? Как жить в браке так же счастливо, как это получается у вас?

– Вы очень добры ко мне. Я не великий мыслитель или философ, я просто обычный мужчина, моя жена – обычная женщина. Мы думаем, что семья – это место, где любовь и жизнь взаимосвязаны. Семья – это место, где нужно способствовать жизни и создавать любовь. Таинство любви состоит в том, что любовь всегда необходима для жизни и жизнь невозможна без любви. Если мы хотим научиться любить, нам потребуются годы. Год за годом любовь будет расти. Никогда нельзя разделять эту взаимосвязь между любовью и жизнью. Когда наши дети были моложе, мы объясняли им, как любовь, воплощаясь в супружестве, создает красоту человеческой жизни. Только теплые супружеские взаимоотношения позволяют создать новую семейную жизнь и дать жизнь ребенку. Мы помогали им это понять, хотя на это требуется много времени. Если люди влюбляются в своих будущих супруга или супругу, то их необходимо хорошо подготовить к браку, и только после вступления в брак они могут начинать жить вместе, будучи открытыми к деторождению.

Родителям и бабушкам с дедушками нужно быть нравственно крепкими, не принимая молодую пару в качестве добрачных сожителей, но настаивая на том, что они смогут жить в одном доме только когда поженятся. Мы любим вас и хотим, чтобы вы были счастливы. Мы предлагаем вам построить эту прекрасную семейную жизнь, а для этого необходимо следовать определенным правилам. Поэт может создать красивые стихи, только используя правила грамматики. То же самое касается и семейной жизни. Правильная «экология» семейной жизни возможна, если неуклонно следовать правилам построения семьи.

– Последний вопрос. Многие молодые люди не знают о вреде аборта и контрацепции, и хуже того – они не знают о современных альтернативах. Не могли бы вы сказать несколько слов об этом?

– Контрацепция – это как раз разделение между жизнью и любовью. Это способ проживать сексуальную жизнь без зарождения новой жизни. Если прибегать к образам природы, то в этом случае мы получаем цветок без стебля. Отрезая стебель (основу), мы получаем источник боли в виде абортов. Во Франции совершаются 250 000 абортов в год. В основном это последствия контрацепции, которая не дает стопроцентного результата. Само слово «контрацепция» подразумевает борьбу с зачатием, и происхождение этого слова (оно переводится как «противозачатие») свидетельствует об этом. Уже в этом нет радости.

Я думаю, что надо помогать людям жить в браке согласно физиологическому циклу. В цикле каждой женщины есть плодные и неплодные периоды. Когда зачатие возможно – это плодная фаза цикла, и если пара, желая отложить зачатие, ограничивает свою сексуальную жизнь в этот период, то это прекрасное время для продвижения супружеских отношений на новый уровень. И тогда не возникнет ситуации, которая приведет к аборту. Однако этому необходимо обучать. Сегодня нужны обученные люди, которые будут информировать, направлять и сопровождать пару на этом пути.

Невозможно это сделать без обучения, так же как мы не можем водить машину необученными. Это же касается и естественной семейной жизни. Есть даже специальный термин – «естественное планирование семьи» (Natural Family Planing). Если человек познает естественное устройство организма, чередование плодного и неплодного периодов, то мужчина начинает лучше понимать женщину, влюбляется в ее естественную красоту, и супруги осознают, на каком этапе физиологического цикла они находятся.

Чередование плодного и неплодного периодов является частью женской природы, и женщины, получившие эти знания, гордятся тем, что они понимают, какой у них цикл, гордятся тем, насколько гармонична их физиология. Как правило, все хорошее было хорошо спланировано.

С Рене Экошаром

беседовал Игорь Белобородов

Перевела с французского Олеся Якобсонс

Российский институт стратегических исследований

25 января 2025 Просмотров: 8 864