Наш ответ дель Понте

Книга Карлы дель Понте (далее – ДП) привлекла огромное внимание международной общественности осенью 2007 года, когда она вышла сначала на итальянском, а затем на сербском и английском языках. В 2008 году она была издана и на русском языке. 

Мемуарами книгу ДП можно назвать весьма условно: автор выпустила книгу практически одновременно со своим уходом из трибунала. Кроме того, книга должна быть оценена в контексте других «скорых мемуаров», выпущенных также одновременно с выходом в отставку ближайшей соратницы ДП, её пресс-секретаря Ф. Хартманн. Эти книги писались с единой целью и потому должны рассматриваться как единое целое.

В книге самой ДП особое внимание привлекают процесс против С. Милошевича, охота на Р. Караджича и Р. Младича, ответ МТБЮ на агрессию НАТО против Югославии, а также роль различных государств, в том числе России, в деятельности МТБЮ.

***

Подготовка обвинительного акта против Милошевича по Косову заняла у главного прокурора МТБЮ всего несколько недель – случай для международной юстиции беспрецедентный. Как такое могло произойти? Дель Понте отвечает на этот вопрос, хотя и не за себя, а за свою предшественницу Луизу Арбур. И это не случайно, ибо объяснение действий Арбур необходимо для дальнейшего оправдания самой ДП. «Арбур работала быстро. Она хотела продемонстрировать, что трибунал способен быстро исполнять свои обязанности. Кроме того, она хотела помешать какой-либо сделке между США и другими государствами-членами НАТО и режимом Милошевича… Обвинения со стороны Арбур были смелым поступком. Теперь настала моя очередь продолжить её дело» (с.152).

Эти объяснения, однако, не объясняют главное – каким образом Арбур смогла собрать и проверить все свидетельства? В тех условиях и за имевшийся период времени подготовить действительно объективное и доказанное обвинение было невозможно. После окончания обвинительной части процесса сама прокуратура признала, что по ряду пунктов обвинения она не смогла представить никаких доказательств (не просто «убедительных» доказательств, как того требует Статут МТБЮ, а вообще – никаких!). Что касается доказательств иных обвинений, то прокуратура была поймана за руку на их фальсификации.

Процесс Милошевича был проведён столь непрофессионально, что это, безусловно, потребовало дачи объяснений, что почувствовала и сама ДП. Главными аргументами, объясняющими провал процесса, она называет: во-первых, невозможность представления «самых главных» доказательств и, во-вторых, «вредительство» со стороны сотрудников МТБЮ, в первую очередь главного прокурора процесса Дж. Найса.

Одним из главных аргументов ДП, послуживших оправданию провала обвинительной части процесса, стало утверждение о том, что прокуратуре не было дано возможности использовать архивы Верховного Совета обороны (ВСО) Югославии, которые якобы содержат полное и безусловное доказательство вины Милошевича в совершении военных преступлений. Конечно, любой нормальный человек задаст себе простой вопрос: если эти архивы недоступны, то откуда прокуратуре МТБЮ известно их содержание? Ответа на это ДП не даёт. Он содержится в мемуарах её пресс-секретаря Хартманн, где «разглашается» секретная информация о том, что судебная палата распорядилась сохранять представленные материалы в секрете. Как удобно придумано! Доказательства есть, но по просьбе Сербии (!!!) они засекречены, поэтому никто о них, кроме судей и сотрудников прокуратуры, не узнает! Уж не на этих ли «доказательствах» хотели основать свой обвинительный приговор в отношении Милошевича?

Одним из главных выводов, которые можно сделать из мемуаров ДП, является вывод о том, что у прокуратуры не было доказательств вины Милошевича не только на момент выдвижения против него обвинений, но даже во время самого процесса! Этот факт в высшей степени поразителен, ибо книга в значительной своей части (около четверти её объёма) должна, по мысли автора, служить доказательству обратного.

«В то время [летом 2000 года] трибунал не имел ни одного заслуживающего полного доверия свидетеля против Милошевича» (с. 153). Таким образом, ДП признаёт, что дело С.Милошевича было не готово даже через год после утверждения обвинительного акта! Не появились эти доказательства и полгода спустя!

«Вечером 10 октября 2000 года я получила письмо от госсекретаря США М.Олбрайт. «Пожалуйста, - писала она, - продолжайте воздерживаться от публичных обвинений в адрес Милошевича и от требований выдачи его трибуналу». Я снова согласилась. В моём распоряжении ещё не было того нового материала, на основании которого можно было бы выдвинуть обвинение в преступлениях, совершённых в Косово» (с.154-155).

«Самые убедительные доказательства трибунал получил от неизвестных [?!] свидетелей, чья беспристрастность была более чем сомнительна, а также из записей радио и телефонных переговоров между сербскими военными и полицией, сделанных боснийскими военными и разведкой во время войны» (с. 153).

«Со дня депортации Милошевича в Гаагу до начала судебного процесса прошло семь месяцев. Для такого сложного дела этот период крайне мал. Мы должны были найти свидетелей, а также заставить Белград предоставить нам важные документы и позволить следователям работать в Сербии. Нужно было внимательно допросить свидетелей и убедить их дать показания». (С. 234-235).

Итак, Карла прямо и без тени смущения признаётся: через семь месяцев после ареста С.Милошевича (и более чем через два с половиной года после подписания обвинительного акта) у прокуратуры не было ни свидетелей, ни документов для начала суда!

Особое место в мемуарах ДП отводится судьбе главного обвинения против Милошевича – «геноцид». Оно было включено в обвинительный акт по Боснии, но никаких реальных доказательств этого не было, о чем прямо говорили сами сотрудники прокуратуры. Однако ДП настаивала: если не будет «геноцида», она уйдёт в отставку! «Только так трибунал может подтвердить свою значимость. Если следствие ещё не собрало достаточных доказательств (!), то это проблема следствия, поскольку доказательства этих преступлений явно существуют (!) (с.261).

ДП признаёт, что имелись серьёзные проблемы доказательственной ценности показаний, которые были даны свидетелями обвинения в первые месяцы процесса. Однако делает это только для того, чтобы убедить читателя в том, что, когда она взяла процесс в свои руки, всё изменилось.

Так ли это? «Примерно в это же время [в апреле 2002 года] (3) прокуратура предложила сократить проект обвинительного заключения против Милошевича в части преступлений, совершённых в Боснии и Герцеговине. Сотрудники чувствовали себя неловко. Они искали доказательства причастности Милошевича к насилию в Боснии, но понимали, что хотя собранного материала и достаточно для возбуждения дела и составления обвинительного заключения, но добиться приговора по обвинению в геноциде на его основании не удастся» (с. 259).

Следует отметить, что, во-первых, на самом деле речь идёт не о проекте, как пишет ДП, а об уже утверждённом судом обвинительном акте. Во-вторых, важно признание ДП о
том, что имевшихся «доказательств» для осуждения по геноциду было недостаточно для осуждения – и это понимала сама прокуратура, составившая обвинение!
Как видим, мемуары ДП просто насыщены свидетельствами того, что обвинение не имело убедительных доказательств вины Милошевича.

Кто же был виноват в таком ходе «процесса века»? В своих мемуарах ДП утверждает, что она практически в одиночку боролась не только с военными преступниками, государствами бывшей Югославии, но даже со своими собственными сотрудниками, включая своего первого зама в МТБЮ! «Мой заместитель Г. Блевитт и руководитель следствия Дж. Рэлстон не считали дело Милошевича основным. Не помогли даже мои приказы, отданные осенью 1999 года. По их мнению, прокуратура не располагала ни временем, ни силами для сбора доказательств против Милошевича, так как его появление в Гааге было маловероятным» (с.154).

Главного же прокурора процесса Милошевича Джеффри Найса автор книги описывает просто-таки как пятую колонну: «Осенью 2002 года Дж.Найс начал утверждать, что доказательства геноцида и преступлений в Сребренице и Сараево не позволят нам добиться осуждения Милошевича. Однажды после встречи со мной он совершенно вышел из себя. … Найс и мой заместитель Г. Блевитт поставили под вопрос мою компетенцию».

Как за последнюю соломинку хватается ДП за решение судебной палаты по запросу об оправдании обвиняемого. Впрочем, делает это небезосновательно, ибо решение суда от 16 июня 2004 года имеет особое значение в связи с тем, что оно стало фактически единственным важным решением трибунала по делу Милошевича, в котором суд рассмотрел дело в целом. Именно это решение, кстати, используется апологетами МТБЮ и самой ДП для того, чтобы доказать, что решение о виновности Милошевича всё-таки было вынесено. Так, ДП пишет: «Судьи постановили, что судебная палата получила достаточные доказательства, чтобы при отсутствии обоснованного сомнения, утверждать, что С. Милошевич виновен в совершении всех преступлений, в которых его обвиняла прокуратура, в том числе, в геноциде… Не без мстительного чувства я вспоминала, как Найс, Блевитт и другие сотрудники прокуратуры осенью 2002 года убеждали меня отозвать обвинение в геноциде…» (с. 364-365)

Давая оценку процесса в целом, ДП пытается исказить значение своих документов, принизить защиту Слободана Милошевича, представить себя его победителем. Последнее у неё явно не получилось. Ложь Карлы дель Понте о процессе Милошевича столь очевидна и столь легко устанавливается, что остаётся лишь удивляться скудоумию главного международного прокурора начала XXI века. Впрочем, в книге мемуаров дель Понте содержится не только ложь…

Во-первых, весьма интересна информация, касающаяся Миссии ООН в Косово (МООНК) и позиции, занятой НАТО и её главными членами. И НАТО, и МООНК встали на сторону косовских бандитов настолько открыто, что это вызывало неудобство даже у самого трибунала по бывшей Югославии. Всё-таки бандиты из МТБЮ действуют более дипломатично, и грубая топорная работа НАТО-МООНК в поддержку албанцев только добавляла им хлопот. Впрочем, Карла дель Понте весьма успешно обыграла это обстоятельство, изобразив себя борцом не только с преступниками, но и «сильными мира сего». Эффект «два в одном»: во-первых, «доказана» независимость МТБЮ, а во-вторых, сама ДП показана как независимый и мужественный борец за справедливость. Так, ДП критикует эффективность МООНК, говоря, что три четверти похищенных сербов пропали без вести уже после введения в Косово миротворцев НАТО и миссии ООН. Она также цитирует сразу двух командующих миротворческими силами НАТО в Косово генералов Мини и Валентена, которые глубоко сомневались в том, что их миротворцы могут доверять сотрудникам миссии ООН: «К их помощи следует прибегать лишь в самую последнюю минуту»,- сказал генерал Мини, а потом намекнул на тесные связи между некоторыми сотрудниками миссии ООН и бывшими лидерами АОК. Мини сказал, что как только будут произведены первые аресты, «мы тут же увидим, как многие местные лидеры отправятся в отпуск под американским эскортом» (с. 466-467).

Дель Понте утверждает, что миссия ООН была не просто слаба, но полностью зависела от милости албанцев, которые во время беспорядков 2004 года совершенно запугали её сотрудников (с. 483-485). При этом ДП делает вид, что не понимает, «почему международная администрация Косово, главную роль в которой играли США и Великобритания, с такой симпатией относятся к Харадинаю». «В декабре 2005 года у меня состоялась … встреча в Вашингтоне. Я спросила, насколько Харадинай важен для США и объяснила, что миссия ООН изо всех сил старается убедить судей МТБЮ в том, что этот человек – единственный гарант стабильности в крае. Мне сказали, что США не имеют к Харадинаю никакого отношения» (с. 489).

В мемуарах дель Понте есть немало информации, которая раскрывает внутренний мир их автора. Правда, смотреть в этот мир, мягко говоря, не слишком приятно. Так, какая-то извращенность, связанная с темой «Карла-шлюха» (это - цитата), проходит через всю книгу. Как с гордостью сообщает Карла, эту кличку ещё в молодые годы дала ей итальянская и швейцарская мафия. «Возможно, это было данью уважения»,- горделиво предполагает Карла (с. 40). Впрочем, граждане Югославии тоже не преминули напомнить Карле её давнюю кличку. Министр юстиции Югославии П.Йоич направил ответ на письмо ДП в следующей формулировке: «Суке Дель Понте, самопровозглашённому прокурору, преступный гаагский трибунал…» «Сукой» называли Карлу и её сотрудники. Сама ДП пишет об этом столь часто, что закрадывается мысль о том, что ей это нравится. Странным образом не называли ДП «сукой» только албанцы, хотя Карла и старается изобразить себя главным борцом с преступлениями албанцев ещё в свою бытность прокурором Швейцарии.

Правдиво выглядят рассказы ДП о компетентности её сотрудников. Так, ДП сообщает, что лишь немногие следователи имели образование выше среднего и мало кто умел грамотно писать на английском или французском языках. Кроме того, следователи не имели никакого представления о сути военного конфликта в Югославии, что оказывало самое пагубное влияние на следствие. «Постепенно до меня начали доходить слухи о том,- пишет ДП,- насколько неумело некоторые следователи допрашивали важных свидетелей…» (с. 214-215) Для нас эти показания Карлы имеют большую ценность.

А как с компетентностью самой Карлы? На вопрос журнала «Шпигель» (ФРГ) «Каковы были бы ваши заключительные аргументы в деле Милошевича?», заданный во время интервью по случаю выхода мемуаров, дель Понте ответила: «Я была взбешена его смертью. Это означало, что четыре года каторжного труда ушли напрасно и не могут быть завершены юридическим вердиктом. Милошевич был виноват во всём. Его политикой была открытая агрессия с использованием преступных методов. Это не имело ничего общего с защитой сербов. Младич и Караджич ездили в Белград по два- три раза в неделю для встречи с Милошевичем. Это говорит само за себя!» (4) Понятно, что если бы это было заключительными аргументами, то никакой нормальный суд не смог бы признать никого виновным. Эти слова ДП точно описывают уровень доказательств, ставший венцом четырёх лет «каторжного труда» прокуратуры МТБЮ.

***

Итак, какова же истинная цель этих мемуаров?
Во-первых, это попытка ДП оправдаться за те провалы и даже преступления, которые творились прокуратурой МТБЮ. Так, ДП явно пытается оправдаться в проведении дискриминационной политики выдвижения обвинений. В частности, ДП попыталась представить версию, оправдывающую невыдвижение обвинения против Ф.Туджмана. Оказывается, неквалифицированные следователи (которых набрал её первый зам Блевитт) так неумело допросили бывшего руководителя тайной полиции Хорватии Й.Манолича, что тот обиделся. Убедить Манолича дать показания смогли только профессионалы ДП и только в 2005 году. «Всё остальное время было потеряно даром,- сокрушается ДП, - а ведь Манолич был всего лишь одним из огромного множества важных свидетелей, с которыми обошлись подобным образом» (с. 216-217). Год 2005 назван не случайно, ибо к этому времени Туджман уже умер. Так что Карла всё списала на плохих следователей. ДП также утверждает, что ей помешал … и сам Туджман. Обхитрил многоопытную прокуроршу!

И как хитроумно он это сделал! Свою поездку в ноябре 1999 года в Загреб «я использовала … для того, чтобы потребовать от хорватских властей сотрудничества с трибуналом в расследовании преступлений, совершённых во время операции «Шторм» и военной кампании, которую Туджман вёл с 1992 по 1994 годы на территории Боснии». Однако «вместо того, чтобы расследовать преступления и привлечь виновных к суду, как нам и обещали», хитрый Туджман наоборот препятствовал работе МТБЮ! (с. 402). Да, ловко написано! Даже не знаешь, кто в этой ситуации оказался ловчее: Туджман или сама дель Понте.

Немаловажным для ДП является необходимость оправдаться в невыдвижении обвинений против албанцев, организовавших торговлю органами косовских сербов. Всё. Что она говорит об этом, звучит крайне неубедительно: «Известные жертвы этих преступлений, предположительно, были похищены после завершения бомбардировок НАТО. В то время в Косово находилось множество иностранных миротворцев и целые легионы правозащитников и сотрудников гуманитарных организаций. Поэтому было неясно, подпадают ли преступления, совершённые в данный период, под мандат трибунала» (с. 456-457). Вот такое вот «объяснение»!

И, конечно, для ДП было важно объясниться в провале главного дела её жизни - процесса С.Милошевича. Здесь она прибегает к нескольким приёмам. Первое: во всём виноват Милошевич. Главный тезис книги можно сформулировать словами самой ДП: «Конечно, во всём был виноват Милошевич» (с. 325). Второе: во всём остальном виноваты судьи: «Если бы судьи с самого начала проявили непреклонность и потребовали назначения адвоката, Милошевичу пришлось бы подчиниться, и у него не было бы возможности политизировать этот судебный процесс» (с.235). Особо следует отметить желание ДП «пометить» свою непричастность к убийству С.Милошевича. Так, описывая начало дня 11 марта 2006 года, ДП пишет, что в тот день находилась в отпуске, тюремщики нашли С.Милошевича мертвым около 10 часов утра. «Через час зазвонил мой телефон. Сторонники Милошевича уже успели распространить по всему миру известие о его смерти» (с.541). ДП хочет подчеркнуть, она ведать ничего не ведала и вообще была в отпуске. Дескать, не она душила. Более того, ей вообще сообщают о смерти С.Милошевича чуть ли не последней – через час! И мы должны в это поверить? А чтобы мы всё-таки поверили, она добавляет, что к тому времени об этом уже успели сообщить таинственные «сторонники Милошевича»! И где же они скрывались? Судя по характеру секретной информации, это могли быть только охранники тюрьмы и руководство трибунала. Уж не судьи ли Бономи или Робинсон являлись тайными осведомителями Милошевича, раструбившими весть о смерти подсудимого раньше, чем об этом узнала главный прокурор?

Главный вывод из книги мемуаров дель Понте – Карла оправдывается и при этом врёт. Врёт – значит боится. Бывший прокурор МТБЮ прекрасно понимает, что необходим вброс ложной версии событий последнего десятилетия «международного правосудия», иначе она за свои преступления, может быть, когда-нибудь и ответит. Ты правильно боишься, Карла…