В удалённом от церквей посёлке, погибающем от социальных бед, развала и пьянства, священник решил отслужить молебен Божией Матери в честь Её иконы «Неупиваемая чаша». Об этом сообщили поместному радио и повесили объявление у клуба, где должен был состояться молебен.

В назначенный день приехал священник вместе с прихожанами храма.

Из жителей посёлка никто не пришёл.

Привычный ныне ко всему, священник и три прихожанки отслужили молебен. Так никто и не явился.

Спустя некоторое время, по делам ремонта церкви, священник снова прибыл в этот посёлок.

По пути в контору совхоза его окликнул мужчина. Священник остановился. Мужчина подошёл ближе, склонив голову, попросил, как мог:

– Бать, что мне делать? Пить хочу перестать. Не получается.

Священник помолчал, потом взыскующе спросил:

– Молебен об этом недуге, две недели назад мы служили здесь?

– Вроде да. Слыхал... – неопределённо промычал мужчина.

– Было? – настаивал священник.

– Было, – признался мужчина.

– Почему не пришёл?! – строго спросил священник.

– Да я это… стыдно было приходить.

– Перед кем?

– Перед всеми. Соседями, знакомыми…

Священник горько усмехнулся, произнёс:

– Экая сокровенная тайна, которую здесь никто не знает… А ходить каждый день перед ними, шатаясь, не стыдно?.. Они не видят, что «набрался» с утра?

Подождав напрасно ответа, продолжил вопрошать:

– Значит, если на молебен не пришёл, то никто не догадается, что ты страдаешь этим недугом? Не будут знать, что ты пьянствуешь, да?

Мужчина тяжело вздохнул, согласился:

– Да будут. Знают, конечно… – подошедший обречённо махнул рукой.

– Что разумнее? Прятать болезнь и болеть? Или, обнажив её, вылечить?

– Конечно. Как вы говорите. Вылечить.

– А вы делаете всё наоборот. Поэтому бес пьянства и разгулялся, хозяйствует над вами.

– Что теперь делать-то?.. – спросил смиренно выпивоха.

– Давай, приезжай в церковь. Начнём работать. Богу работать трудно, учти. Это за бесом скакать вприпрыжку легко. Хочешь остановиться, дерзай, исцеляйся, – трудом, большим трудом! «За раз», без труда только бесовки, колдовки «исцеляют». Начнёшь работать в обратную, благую сторону?

– Да. Когда к вам в церковь прийти?

– Не ко мне, а к Богу. Это Его дом, – напоследок священник ещё раз требовательно спросил: – Придёшь?

– Приду! – твёрдо пообещал мужчина.

Не пришёл. Ни завтра, ни послезавтра…

«И какое великое утешение – вера наша! Мы в бедах не унываем и в скорбях благодушествуем. Разлученные телесно, утешаемся общением духовным, молитвенным. Не теряем надежды встретиться здесь, но если бы сего не случилось, уповаем, что за скорбь земной разлуки Господь утешит нас радостию вечного общения в Его горних обителях»

(свт. Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский)

МУЗЫКАНТЫ

Шёл я по подземному переходу и замер.

Удивительная музыка струилась откуда-то.

Вскоре разрешился вопрос. Увидел у стены перехода трио молодых музыкантов. Два парня и девушка слаженно музицировали. Как они играли!..

Две скрипки и виолончель выводили удивительные, неземные, тончайшие кружева мелодии...

Подумалось с досадой о том, что эти музыканты достойны лучших сцен, концертных залов, большой аудитории, изысканных слушателей, по достоинству оценивших бы их высокое искусство, а они лишены этого. Вынуждены так вот, таким образом зарабатывать себе на хлеб и обретать случайную публику. Здесь, на сыром холоде, сквозняках подземного перехода.

Подумалось и вот о чём. Какое удивительное создание – человек!.. И совсем не потому, что имя его «звучит гордо». Как раз наоборот. За это «гордо» пал не только человек, но и треть ангелов Небесных. Через это они и мы опрокинули себя в самую мерзость и низость. Достаточно заглянуть только в газеты и телевизор... Велик же человек своим отблеском Того, Кто сотворил всё и его самого, человека. Сделав его единственного по подобию Своему. И это подобие, стремление удержать Его в себе делают человека необыкновенным, красивейшим, удивительнейшим из всех созданий Вселенной.

Вот как говорит преподобный Макарий Великий: «Смотри, как велико небо и земля. Но они мимо идут, и не о них благоволит Бог, а только о тебе. Воззри на своё благородство и достоинство. Не Ангел, а Сам Господь Бог пришёл ходатаем за тебя. Безсмертная душа твоя есть драгоценный некий сосуд. Эта безсмертная душа, этот драгоценный сосуд есть образ Божий в человеке, и сам человек есть храм живущего в нём Духа Божия».

Но это даром не даётся и «само по себе» не присутствует. Постоянный, напряжённый труд над собой. Усилие для того, чтобы сохранить в себе этот Божественный Дух, Богоподобие. Оно-то и создает из нас великих ученых, художников, творцов, музыкантов... Творит из нас чудо, восхищающее других открытиями, творениями, изобретениями... На этом пути каких высот может достигнуть человек!..

«Царство Небесное усилием берётся...», говорится в Евангелии. Святые вторят, что и благодать Божья – тоже дерзновением достигается.

Вдохновение!.. А что это?

Это значит – Кто-то вдохнул!.. И в нас зазвучало, стало творить, созидать...

Кто вдохнул?.. Создатель, Бог!.. Вдохнул что? Благодать Духа Святаго!.. И от неё зазвучало, заиграло отражение Небесное!..

Возникло и восхитило звуками этого прекрасного трио, изливающими из своих инструментов неземную музыку, возвышающую нас и в подземном, холодном и неприбранном переходе.

ПРОТИВНИЦЫ МОДЫ

– В кои-то веки из дома выбралась. В поликлинику нашу ходила. По дороге такого насмотрелась!.. Диву далась!

– Какому? – полюбопытствовала соседка.

– Девицы совсем стыд потеряли. С голыми пупками все. Штаны полуспущены, вот-вот свалятся. Ох, до чего дошли!..

– Да ведь это и опасно к тому же так ходить. Недаром в Евангелии-то слово «живот» самой жизни смысл имеет!

– Точно! В марте была у золовки в больнице. Сколько их там, дур, лежит!.. С воспалением придатков, почек… Потом рожать не могут или рожают недоношенных. Ох, дурёхи!..

– Всё, чтобы от других к себе заманить парня.

– Кого, какого они заманят? Такого же забулдыгу, алкоголика? И будут с ним мучиться, а чаще потом и другого подманивать, третьего… аборты делать. Вот и вся их «сладкая жизнь».

– А всё «мода» эта поганая. С утра до ночи по телевизору про это гоняют. Да на щитах вон везде, в журналах… Как тут устоишь? Жалко их, бедняжек, – сердобольно посетовала соседка.

– Жалко, – согласилась начавшая разговор.

Помолчали. Повздыхали. Потом, первая вспомнив ещё более захватывающее, пришлёпнув собеседницу по коленке, негромко вскричала:

– Это что!.. Девицы-то понятно, молодые, а чего наши-то погодки вытворяют!.. Почти все бабки в брюках шатаются. Вот дошли-то!..

– Пожилые?

– А то!.. Старухи уж! А всё туда же, в блудную сторону норовят. С накрашенными губами и в штанах. Да кто ещё в ярких. Тьфу! Безобразие одно.

– Раньше только в центре на такие «красоты» насмотришься. У интуристовских гостиниц. Когда из автобусов вылезали разодетые в такое, галдящие, как сороки, старые интуристихи.

– Теперь вот нам привили такое уродство. Моду ведь кто придумал?.. Разгульные страшилы, чтобы привлечь к греху дураков, чтобы скрыть под слоем штукатурки то, как они себя этими грехами обезобразили.

– Точно, – поддержала соседка.

– Никогда не думала, что доживу до таких времён… Молодёжь, с ней хоть понятно. Тут всегда особая податливость к плохому была. Но когда прожившие целую жизнь, на закате, когда угомониться давно пора, такое вытворяют!... – сетовала раздосадованная.

– С каждым днём жуть эта умножается, растёт, – поддержала собеседница.

Вздохнув тяжело, первая утвердительно закончила:

– Не говори. Уж скорей бы нас забрал Господь, из этого содомского вертепа. Совсем сил никаких не хватает переносить всё это…

Но тут собеседница возразила:

– Тебе вот невмоготу, а Ему каково всё это видеть?..

– Да, уж и солнца ни зимой, ни летом почти не видно. Небо постоянно облаками закрыто. Противно и Ему смотреть на нас!

– Терпит!.. А мы никак не остановимся. Продолжаем грязь месить…

– Увеличиваем каждый день эту грязюку-то, – согласилась с собеседницей первая.

– А раз Он терпит, значит и нам поскорбеть, вот так пострадать, потерпеть надо. Пока не пришёл ещё срок.

– Но близок, – сурово согласилась первая. – Скоро, видно, уже. Когда дозреет всё, тогда будет Его жатва. Есть границы и долготерпению Божьему.

– Есть, – подтвердила, вздохнув, соседка.

«У нас Россия — поле битвы. У них — «поле чудес»…

Русский писатель Валентин Распутин

ПРОДАВЕЦ

Воскресный день.

Поезд метро вылетает из тоннеля на открытое пространство. Неприятный скрежет колес становится тише. Свет и жизнь врываются в окна вагона. В этот момент молодой, интеллигентный, опрятно одетый мужчина выходит на середину прохода и неожиданно для всех начинает громко говорить о достоинствах того предмета, который он высоко поднял над своей головой, показывая его всем. Глаза его горят уверенностью в успехе своего действия. Сколько надежды, воодушевления в нём! Все свои силы он вкладывает в те слова, которые произносит!..

Закончив говорить, с доброжелательной улыбкой он пошел по вагону, вежливо спрашивая, кого заинтересовал его товар.

Никто ему не отвечал, не интересовался, не покупал. Ни один из почти ста пассажиров. Одни старательно читали, другие разговаривали. Третьи смотрели равнодушно сквозь него. Будто ничего не произошло, будто они не видели продавца и не слышали слов его. Особенно презрительно на него взглядывали две восточные, разодетые, неопределенного возраста женщины. Явно сами профессиональные торговки с рынка. С нескрываемым презрением и насмешками они открыто тарабарили о нём, посмеиваясь над его дилетантством в торговом деле. Безстыже указывали на него пальцами.

Поезд снова въехал в тоннель, заскрежетал, загрохотал.

Сутулым, грустным, надломленным деревцем прислонился обезсиленно к дверям вагона молодой мужчина-продавец. Ещё две минуты назад статный, видный, он был неузнаваем. Как же ему теперь было горько и одиноко!.. Он едва дождался остановки. Вышел. Перешёл в следующий вагон, к другим пассажирам, с едва теплящейся надеждой на успех. Но и там было то же самое...

До чего же нас довели!

Почему, вместо отдыха с семьей, научных трудов и прочих полезных всем дел, этот коренной москвич должен заниматься таким неблагодарным, изнурительным занятием? Так зарабатывать хлеб для своей семьи?

«Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь

обновлением души вашей»

(Рим. 12, 2)

В ШКОЛЕ

Возились двое старшеклассников в коридоре школы, во время уроков. Рослые парень с девицей.

Вначале долго выдавали друг дружке затрещины, потом тумаки. Со всей силы, с изобретательностью, удовольствием. Потом девица вспрыгнула парню на спину, села верхом на него и тот с дикими воплями «повёз» её вдоль коридора.

Одна из классных дверей открылась. Появившаяся пожилая учительница стала их вразумлять, останавливать.

Девица, не слезая с парня, возразила:

– А чё мы тут такого делаем?

Учительница. – Так нельзя себя вести. Вы же в школе находитесь.

– Ну и чё? – захорохорился ради девицы и парень.

Девица. – Мы же это (ухмылка), не то самое делаем тут с ним. (Открытый, презрительный смешок).

Учительница. – Вы ничего не понимаете?

Девица (вызывающе). – Не-а. А что тут «понимать»-то?

Учительница. – Нечего?

Девица (твердо). – Нет.

Учительница. – Вы нормально себя ведёте в школе, во время уроков?

Девица. – Нормально.

Учительница (со вздохом). – Тогда, простите, что я вам помешала.

Учительница вернулась в класс, скрывшись за дверью.

Девица (довольная победой, скорчив гримасу вдогонку учительнице, передразнивает торжествующе). – Проща-аем!

Затем, поудобней подскакивает на спине дебильно ухмыляющегося парня. Для резвости ударяет его по спине кулаком, громко приказывает:

– По-ое-ехали!!..

Тот галопом уносится с девицей на хребте дальше, по коридорам школы, ещё сильней завывая и насвистывая.

«Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых»

(1Кор. 9, 22)

ПРОБЛЕМА

Даже старому священнику ныне приходится нелегко.

Пришёл пожилой прихожанин. Ему уже восьмой десяток лет. Человек очень болезненный. Почему-то не чувствующий близость своего исхода.

С трудом удалось оторвать его как от разных неполезных увлечений, так и от «романов». Три года, с переменным успехом он идёт по пути спасения. И вдруг!..

…Пришёл с просьбой, которую даже не посмел передать устно, – стыдно ему произносить. А делать?!.. Просьбой написанной на бумаге, в конвертике. Она о том, что он просит благословения на… «женитьбу»!..

Что тут ответить? Только взвыть от боли и обиды остаётся. Обиды за то время и за те многие бисеры, которые расточались ему, а теперь всё это одной бесовской похотью попрано!..

Много проблем приходится разрешать сельскому батюшке, с которыми приходят к нему прихожане. Эти проблемы в общем-то однотипны, привычны… Но появились и новые, не бытовавшие раньше в селах, которые трудно разрешать. Приходится сталкиваться с новоявленной проблемой – «гражданских браков», таких вот «женитьб», частого распада семей. Не браков-скороспелок, теперь не редкость, таких вот, уже и незаписанных «браков». И всё это от бесовских телевизоров, СМИ…

Даже в глубинке допекли, «просветили» народ. Как с ума все посходили! Обвал разводов! Некоторые и после многолетней совместной, добропорядочной жизни в семье, не стесняясь детей, новые такие вот «браки» завели. Кое-кто и не стесняется, объясняет причину. По жуткой, непривычной «причине»… сексуальной!.. По недостаточной активности, видите ли, в постели одной из сторон!.. Насмотрелись же телесериалов, статеек в жёлтых газетках, где облезлые артисты хвалятся, какой содом они себе устроили, или на каких молодухах оженились. Вот и результат.

Дарованный Богом дар – акт детородия извращён до предела! Его превратили в спорт с бесовской изобретательностью циркачей… Инструктаж для этого нового направления «образования», повышение знаний в этом уродстве доступны сейчас всякому, даже в самом глухом селе – «учитель» этому везде и в любое время доступен, через «ящик»-телевизор. Много и других носителей погибельного пристрастия. Есть видео, интернет и прочие виды «инструктажа».

Как с этим бороться? Чем обуздывать бесовское наваждение душ? Смуту, растерянность в веками выверенных ясных, прямых путях, правилах, нравственных нормах, подвергающихся ныне посмеянию, низвержению?..

Как удержать, поддержать утопающих? Ведь это не активная часть прихода из десятка или полусотни старающихся спастись людей. Это сотни тысяч, миллионы!.. Ежедневно вбирающих в души свои яд, погибель вечную…

Что противопоставить тотальной машине разложения миллионов?.. Как остановить её?! Ведь она работает! На полных оборотах!!..

Человеческими силами – невозможно. Это по силам – только Богу!

«Человеку это невозможно, но не Богу, всё возможно Богу!» (Мк. 46,27).

Наша задача — противостоять, чем возможно, массовому безумию, и просить, просить Его о помощи!

«Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем;

и найдете покой душам вашим»

(Мф. 11, 29)

ХЛОПОТЫ

Трое бездельников, слоняясь, решили «заработать». Увидели безхозные, сложенные кем-то алюминиевые уголки. Добыли грузовик. Стали загружать. В самый последний момент проходил мимо знакомый им Сергей, и его вовлекли в «работу». Тут их и «замели».

Около полугода мариновали их в следственном изоляторе, а более родителей, которые старательно несли и несли подношения следователям, адвокатам и прочим юридическим чинам. И, наконец, достигли результата.

Ещё до суда юридический начальник сообщил об этом довольной матери одного из подсудимых. При этом как бы спросил:

– Он же у вас нервный немного?

Мать охотно закивала:

– Да, да… нервный, точно.

– Ну, так вот, мы его на месячишко отправим полечиться, и всё. Другого по несовершеннолетию проведём. Третьему тоже смягчающие обстоятельства найдутся. Так что вы их родственников успокойте, чтобы они здесь пока не мешались. Не напортили нам.

Мать подсудимого хотела уже уходить, но вспомнила, спросила:

– А про Сергея вы забыли сказать.

Юридический чин поднял брови, развёл руками:

– А что про него говорить? Ему придётся по всей строгости закона отвечать.

– Почему с ним так?

– Так за него же никто не хлопочет, – хитро прищурило глаза юридическое лицо. При этом как-то так, с намеком на деньги, повернуло пальцами руки и наигранно опечалилось. – Вот и схлопочет.

Довольное своей шуткой, «лицо» улыбнулось и скрылось за дверью.

– Да – а... – вздохнула мать подсудимого. – Вот как плохо быть из бедной, многодетной семьи. Бедняга Серёженька. Жалко его.

Тут же опомнилась. Испугавшись своего участия в судьбе Сергея, побоявшись, как бы «лицо» на неё не осерчало, не сняло своего покровительства с её сына, она торопливо вышла из помещения.

На улице мать подсудимого, облегчённо вздохнув, стряхнула с себя печаль. Бодро заспешила домой порадовать близких своих и ещё два рода хорошими известиями.

«От презрения к малым согрешениям в великое зло человек приходит»

(Авва Дорофей)

РАСПЛАТА

У одной сельчанки померла овца, немного не дожив до окота. Хозяйка в слезах.

Зашла к ней в это время немолодая женщина, недавно поселившаяся в их селе, по соседству от пострадавшей. Выслушав жалобщицу, она утешила её участливо:

– Чего ты так убиваешься? Не человек же помер, овца.

– Да как же! Их всего-то две оставалось. И вот теперь… Ой, ё-ёй!.. Вот беда-то какая! – опять запричитала потерпевшая.

– Обидно? – спросил её пришедшая.

– Ещё как! Конечно.

Соседка, переехавшая сюда, чтобы ухаживать за больной, тоже престарелой, одинокой сестрой, спросила:

– Церковь-то кто здесь так разорил?

Пострадавшая небрежно махнула рукой, произнесла:

– Коммунисты. Кто ж?..

Соседка строго, без сюсюкания сообщила:

– У нас на Севере много лагерей смертных было. И власть та же, безбожная, лютовала. Много и церквей повзрывали, сожгли, но то делали они, бесы в кожанках и их холуи. Люди, население не участвовало в этом. И те церкви, что остались, все – целы. Никто и кирпичика не тронул, ничего не оторвал, не унёс к себе. Даже в голод, в войну.

Помолчали. Соседка долгим, грустным взглядом смотрела в окно на разрушенную церковь, хорошо видневшуюся напротив. Пострадавшая наоборот, увидев, что рассматривает пришедшая, отвернулась в другую сторону. Собеседница, продолжая свои размышления, спросила скорбящую хозяйку:

– А теперь ты, сердечная, скажи. Лет этак пятнадцать-двадцать назад у тебя много было овец?

– Голов двенадцать-то было.

– У других столько же скота было?

– Не меньше. И больше некоторые держали.

– Где держали-то их? Дворы у всех небольшие. Я слышала, что…

– А туда, – охотно подтвердила хозяйка дома. – В церкву и загоняли. Там держали, – чистосердечно, по простоте призналась сельчанка, оплакивающая свою потерю.

Спохватившись, тут же горячо стала защищаться:

– Ну, так она ж тогда не работала, церква-то. Закрыта была. Нам из правления сказали: «Можно. Загоняйте». Одна у нас засомневалась, так её поправили тогда. Сказали, что овечки эти – Божьи создания.

– Вы и успокоились?

Сельчанка (твёрдо). – Да. Так они же – начальство. Им видней.

– А что эти «создания» под себя опорожняются, навоз и зловонную жижу создают в святом месте, где к тому же захоронения людей есть, вам об этом те, кому «виднее», из правления не сказали?

– Нет.

– А самим трудно было об этом догадаться?

– Ну, тогда время-то какое было?!.. – завозражала страдалица. – Сама знаешь. Никто об этом и не думал.

– А почему не думали? Удобно было «не думать». Это нам легко, выгодно. Запросто отгоняем всякие сомнения, правда? Принимаем только то, что захотим. Тут мы – шустрые. Наперегонки побежим. Только дайте команду!.. – помолчав немного, соседка, покачав головой, строго проговорила. – Ответим. За всё ответим!.. И за такое тоже ответ дадим. Ведь и в земном, человеческом Кодексе законов записано. Как там?.. «Незнание закона не освобождает от ответственности, за нарушение его». Так?

– Вроде да.

– Ну вот. Расплата, значит, будет?

Не дождавшись ответа, соседка сама и ответила уверенно:

– Будет!.. Наказание за нарушение закона у людей есть,.. а у Бога?.. У Бога – тем более! Расплата есть и у Него. Если не тут, то Там будет точно.

– Дак, я ж не одна. Все туда загоняли! – завыла в страхе пострадавшая.

– На том Суде на других не покиваешь. За себя, за свои грехи будем ответ держать. По полной программе!

– «Партийцы» всё творили, а мы ничего против них не могли! Мы сами от них света Божьего не видали. И теперь что?..

– А то…

– Может, пронесёт? – с надеждой, но и опаской прошептала пострадавшая сельчанка.

Её расчеты разрушила собеседница:

– Не бывает греха не искупленного. Там, при Его Суде, уже никакими отговорками или взятками не откупишься. Лучше здесь пострадать. Так что не горюй, а радуйся, благодари Бога о том, что здесь расплачиваешься. Там намного дороже бы пришлось. И не овечьей, а своей шкурой.

«Жертва Богу дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно

Бог не уничижит»

(Пс. 50, 19)

«Всяк, творящий грех — есть раб греха»

(Ин. 8, 34)

В ЭЛЕКТРИЧКЕ

По вагону электрички расхаживали цыганки. Наконец, выбрав жертву, старая цыганка села напротив интеллигентной женщины. Другая цыганка, помоложе встала в проходе напротив. Остальные около дверей. Старая цыганка сказала что-то женщине. Выдернула у неё волос с головы, что-то прошептала, покрутила, порвала и бросила волос на пол. После чего пассажирка покорно полезла в сумку, достала кошелёк и послушно стала передавать цыганке деньги. Та, не вытерпев, вырвала у неё кошелёк из рук. Владелица кошелька не возроптала.

Увидев это, женщина, сидящая невдалеке, встала и прикрикнула:

– Это что же такое делается? Белым днём. По-наглому грабят, а мы молчим?!...

Обернулась ко всему вагону, спросила:

– Смотрите нас сколько, а мы боимся!.. Есть здесь, в конце концов, мужчины?!.. – увидев, что никто не движется, ещё раз спросила. – Или здесь только читатели и говоруны?!..

В это время к ней подлетела молодая цыганка из прохода, подоспели и другие от дверей. Они, как чёрные, хищные гагары, набросились на протестующую. Стали бить её, рвать на ней одежду, волосы. Повалили, стали бить ногами.

Только тут нашёлся один мужчина, который в два прыжка подскочил к клубку ведьм над жертвой. Сильными движениями, одну за другой, он отодрал хищниц и пошвырял их в стороны. Ему помог ещё и парень, который отбросил их подальше, за дверь вагона.

Молодая цыганка напоследок, выхватив из кармана что-то острое, успела рассадить парню руку. Он, зажав рану, не осерчал, не бросился на неё. Поднял с мужчинами избитую цыганками женщину.

Женщина, обтирая платком окровавленное лицо своё, поблагодарила их:

— Спаси вас Господи. Значит, ещё живы! — радостно оглядела она помогавших ей. — Я уж испугалась. Не того, что они меня убьют, а того, что не найдётся ни одного живого человека здесь. Как я рада, что ошиблась! Из сотни сидящих нашлись хоть двое. Значит, пока ещё есть в нас сила. Есть надежда, что нас не совсем не затопчут. Пока ещё — живы!..

«Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие»

(Деян. 14, 22)

ПОМОЩНИК

В несущейся от Москвы электричке, от нечего делать или ещё от чего, мужчина, сидящий напротив углублённого в чтение священника, решительно вызвал читающего на диалог. Стал, как это ныне повелось, напористо предъявлять священнику всяческие обвинения в совершаемых проступках мирских властей, досталось священноначалию и церковной иерархии.

Священник пытался уйти от пустого разговора, отстранялся отдельными, уклончивыми фразами, но от того, что за завязавшимся разговором стали следить и другие попутчики, и от того, что его уклонение стал использовать назойливый собеседник как торжество своей победы, своей якобы правоты, ему пришлось выйти на бой. Начал он с вопроса:

– Мил человек, что же ты нас так презираешь?

– Кого? – растерялся на мгновение назойливый мужчина.

– Нас – священников и прихожан.

– Вас? Нет. Вы служите – и служите. Я вашим начальством недоволен. Душа болит. Помочь хочу.

– Когда, сердоболец ты наш, исповедовался в церкви, причащался в последний раз?

– …

– Вот то-то и оно!.. Ваш погромный вой, что-де, во всём Церковь виновата, всё крепче и слышней. Вакханалия бесовского гевалта такая же, как и перед большевистской революцией, разрушившей наше государство. Они тоже поначалу издевались над Помазанником Божиим и «попами». А потом под ваши хохот и улюлюканье сотнями тысяч уничтожали «опиум народа». Священников и верных мирян, – молитвенников, цвет, совесть народа, предстателей перед Богом за него, одуревшего от митинговщины. Чем это закончилось? Знаете. Взаимным убийством друг друга в Гражданской войне, концлагерями, расстрелами миллионов, многие из которых были обуяны духом погрома «классовых врагов» и прежде всего «церковников».

– Ну, это давно было! Чего туда лезть?

– История многому полезному учит. Вы, не ведая того, бездумно идёте тем же кровавым путём. Вас даже недавний погром страны 91-го и 93-го годов ничему не научил! Вы во власти тех же бесов из преисподней, которые манипулируют вами и опять направляют вас на последнее, что мешает им окончательно разгромить ненавистную для них Россию.

– Да ну! Никто мной не манипулирует.

– Это вам так кажется. Теперь касательно «помощи» нам... Много вас развелось, «помощничков». Вы бы у себя, в своих «авгиевых конюшнях» сначала разобрались, там намного больше работы. Толпами митингуете, а дела у нас в государстве всё хуже. На своём поле всё повытоптали, ничего дельного не можете сделать, теперь на наше перебрались. Нам ведь ваша «помощь» не нужна.

Мужчина запротестовал, задиристо возвысил голос:

– Как это не нужна? Вон, какой крен пошёл у вас! Вы сами не видите?

– Видим... Кстати, у вас дома всё в порядке?

Мужчина растерялся:

– В порядке, а что?

– А мне вот кажется, что стены у вас неправильно расположены, сломать и переделать их надо. И мебель у вас не так стоит… Мы придём сегодня к вам с рабочими вечером?

– Зачем?

– Переделаем всё, переставим у вас. Поможем вам.

– Не надо! – запротестовал мужчина.

– Не хотите?

– Я сам, что надо, переделаю.

– Вот видите! Почему же к нам вы лезете без спроса?..

– …

– В наш дом тоже не надо вламываться. Когда понадобится, тогда сами позовём, попросим. Наши заботы, это прежде всего — наши. Не надо нас презренно оттеснять от них. Мы, основное, приходское священство, не глупее, не менее патриотичны, чем те, кто рвётся без спроса нам помогать. У нас не меньше вас душа болит. Не волнуйтесь, мы услышим вас, когда будет пора тому, но не на площадях и вот таких прилюдных словопрениях, а где положено, – в домах Божьих, в храмах. В них только Господь и может всех нас вразумить настоящей истиной. Приходите, воцерковитесь для начала, как должно. Станьте действительно чадами Русской Православной церкви. Очистите умы, очи, уши и души ваши. Наполнитесь соответствующими знаниями. Приобретите дух мирен, чтобы, когда подойдет срок, Господь, а не ваши шумные лидеры, вложит в вас смиренномудрие. Пока же нет нужного роста, понимания у вас, не создавайте нам лишней неразберихи.

Давайте будем заниматься своими проблемами и порядками. На мирском поле их намного больше.

«Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию.

Ибо написано: «Мне отмщение, Я воздам», – говорит Господь»

(Рим. 12, 19)

ОТОЙДИ!

Деспот–отец, рьяный партактивец, поучавший других жить по-корчагински, жизнью, наполненной лишениями, сам же проживший по закону «только для себя», страшен был и перед смертью своей. Был тогда ещё в силе.

Как-то он хватко уцепил за кофту проходившую мимо, тогда ещё молодую, взрослую дочь. Резко и сильно подтянул к себе одной рукой, другой перехватив ей горло, тоном, не предвещавшим ничего хорошего, он угрожающе спросил:

– Ты что, на самом деле в Бога веришь?!..

Дочь впервые не испугалась его. Она спокойно ответила ему:

– Да, верю…

Воинствующий атеист весь побелел, задёргался желваками лица, едва удерживая себя, чтобы не сдавить смертельно горло дочери.

«Мне стало как-то всё равно. Я подумала: «Ну и пусть убьёт». Мне страшнее было предать Господа… И мне сразу стало легко. Я стала свободной», – позже призналась она.

Резко оттолкнув от себя дочь, на полном серьёзе своих намерений, готовящийся к Преисподней партиец мрачно, упреждающе прорычал:

– Отойди! Иначе я убью тебя.

Позже, она вспоминала про тот случай так:

«Удивительно! Когда отец сказал, что убьёт меня, не устрашилась перед явной опасностью для своей жизни. Хотя одна с малолетним сыном была в это время в квартире. У меня на удивление не было страха, ужаса… Наоборот! Я ощутила в себе необыкновенную радость, готовность ко всему, и даже желание такой гибели своей, только бы не потерять главное – Бога. Именно в тот момент, всем существом своим я поняла, что самое ценное и главное в жизни, даже не дети и близкие, дорогие тебе люди, а – Господь! Его любовь ко мне, то, что он нас – недостойных, грешных, призвал, принял к Себе, в Своё стадо. Как же можно от Него отказаться?! Это самое страшное, что может постигнуть в жизни, а смерть с произнесением Его имени – самая великая радость и почесть какая может быть для человека. Так ведь?!».

Закончив своё воспоминание, печально вздохнув, женщина перешла к настоящему времени:

– А сейчас… Прошло вон сколько времени! Сын вырос, у него свои дети. Мы с мужем живём церковной жизнью, при храме. Всё, вроде бы хорошо, а во мне страх...

Ничего с виду опасного. Нет угрозы для жизни, а я страшусь чего-то, это во мне существует и возрастает. Тогда не было его, а сейчас почему то есть...

Тогда, в тот момент, с отцом, казалось, вот он – последний миг, смерть! Была реальная опасность, а страха не было. Было безстрашно, даже радостно. Теперь же, я боюсь каких-то неизвестных причин, событий… Всего боюсь. Может быть, потому что за эти годы во мне, как и во многих, произошло значительное обмирщение. Стала не такой цельной, не готовой к страданиям и смерти. Почему?..

«Ко всем же сказал: Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною.

Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее.

Ибо что пользы человеку, приобресть весь мир, а себя самого погубить, или повредить себе?

Ибо кто постыдится Меня и Моих слов, того Сын человеческий постыдится, когда приидет во славе Своей, и Отца, и святых Ангелов»

(Лк. 9. 23 – 27)

ПОДГОТОВКА

– Батюшка! Ещё во времена Андропова я слышал от одного пожилого человека такие слова: «Придёт Мишка меченый, а потом будет конец света». Всё сбылось с «Мишкой», а вот как насчёт второго?..

Отец Димитрий не сразу, тяжело вздохнув, сказал:

– Так или не так будет, один Бог знает. Не мне, грешному, судить об этом. Господь сказал, что никто, даже Он знать об этом не может, только Сам Бог-Отец. Нам, людям, тем более не ведомо.

Опять вздохнул тяжело старец, продолжил:

– Хотя времена нынче нехорошие. Тяжелые времена… И судя по окружающему нас, по знакам, событиям, ничего хорошего нас не ждёт, да. Грехи наши преумножаются, и конец соответственно приближается.

– Значит, прав был тот старик?..

– Богу ведомо, не нам…

– Хорошего, значит, не будет?

– Судя по всему, особо радостного нам ждать не приходится.

– А что делать?

– Готовиться.

– К чему?..

– К грозным испытаниям, скорбям. Чтобы устоять перед ними.

– Как готовиться?

– А это святые нам давно указали. Постом, молитвой, благочестием, трудом. Мирным житием. Добрыми делами. Угождением Богу… Средства для этого известны. Только не соблюдаем мы их, не выполняем…

– Трудно это. Тяжело.

– Оно всегда было трудно. Теперь, конечно, тяжелее. Отвыкли, обленились. А делать-то надо. Без этого нельзя.

– А самим остановить всё плохое, что происходит, своими усилиями можно? Справедливый порядок установить?

– Сколько существует человек, столько пытались рай на земле сотворить. Всю историю люди пыжились сделать это. Особенно коммунисты… Ничего не получилось. Всё развалилось, как Вавилонская башня. Не понимают, не разумеют люди, что только Бог всё может. Без Него, без Его помощи ничего не выйдет. А для этого нам надо измениться, вернуться к Нему, как блудным детям…

Собеседник тоже вздохнул, но бодро сказал:

– Будем стараться Богу угодить.

Заулыбался и отец Димитрий, похлопывая его по плечу, поддержал:

– Вот это так! Это правильно. Будем, обязательно будем трудиться… Без этого никак нельзя.

«Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отоворит дверь, войду к нему и буду трапезовать с ним, и он со Мною»

(Откр. 3, 20)

РАЗДЕЛЁЖКА

Бывший станичник с Кубани оказался в Сибири, был подхвачен комсомольской пропагандой. Уехал строить Братскую ГЭС, которая теперь принадлежит то ли Чубайсу, то ли Дерипаске, или ещё какому прохвосту… Там он женился на местной сибирячке. На старости лет, в середине 90-х годов, перебрался с семьёй в родные края. Там встретили жену его без особой радости. В один из первых же дней у неё произошёл неприятный диалог с одной из землячек мужа:

– Ты – кацапка!

– А что это такое?

Коренная южанка на минуту примолкла, потом спросила:

– Не знаешь, что ли?

Сибирячка, догадываясь, переспросила:

– Русская, что ли?

– Да, – подтвердила нападающая.

– А ты какая? – в свою очередь безхитростно спросила сибирячка. – Не русская?

– Я – казачка!.. – гордо возразила, выпятив грудь, местная.

– Ну и что?.. – рассмеялась сибирячка. – Всё равно же – русская.

– Нет! – возмутилась южанка. – Я – казачка!!..

– Нет такой национальности, народности, – здраво попыталась объяснить недоразумение сибирячка.

– Есть! – возмущённо заявила южанка.

– Что-то новое появилось… Кто это такое придумал?

– На съезде казаков, в Москве! – гордо, надменно упрекнула в незнании приезжую южанка.

– Да сейчас кто, как только не бесится. Чего не выдумывают только, – разумно отмахнулась сибирячка. – И что теперь после этой глупости будет?

– Как «что»?.. – возмутилась и захлопала глазами от возмущения южанка. – Мы – другой народ! Вот что!

– Какой? Китайский или нанайский?

– Казацкий!

– Ой, не смеши меня. Там, в Москве, много дури возникает, но, к счастью, многое и проходит. Пройдёт и эта.

– Ты говори, да не заговаривайся! Я ж тебе о чём гутарю. О том, что сам Верховный атаман Мартынов это провозгласил! На казацком съезде записано было!

– А мне что он, съезд этот? Там, всякие бывшие «товарищами», теперь «господами» себя величают, а болтливые сборища свои, – «саммитами» называют. Я вот на такой садоводческий скоро поеду, и что?

– Ты не сравнивай и не смейся. Приехала сюда, так подчиняйся здешним законам!

– Разумным готова, – уточнила учительница из Сибири и продолжила. – Во-первых, что это за делёжка в одном народе? Как вы всех нас разделите?.. Семьи, детей… Саму историю нашу?.. И если уж говорить грамотно об исторических сословиях, то я хоть и «кацапка», но, выйдя замуж за казака, являюсь казачкой. А ты вот, хоть и из казацкого рода, но вышла замуж не за казака, а за горожанина без рода. Хоть и кичишься, а являешься на самом деле, всего лишь – обычной горожанкой на селе, никакой не казачкой.

– Что?! – совсем задохнулась от негодования южанка.

– А ничего. Кроме языка острого и злого, кое-какие небольшие знания надо иметь. Не нужно кичливо выделять себя. И выбросьте вы из головы, эту кагэбэшно-мартыновскую дурь. Об «особом», отдельном «казацком народе». До нас в Сибири тоже эта провокация докатилась. Тоже, нашлись горлопаны-казаки. Потребовали отделения своего «казацкого» района. Провозглашения его «особым». Этого самого «казацкого народа». Что сделал губернатор области? Он сказал: «Хорошо, ребята. Мы отделяем вас от субсидий, всех социальных программ и хозяйственных поставок; продовольствия, техники... и прочего». Сразу приуныли и пошли на попятную трепачи из «особого народа». Этим всё и закончилось...

— Это всё байки, сплетни. Неправда это, — стиснув зубы парировала «казачка».

— Могу назвать область и район, где всё это происходило. Можешь проверить, — спокойно ответствовала ей сибирячка-учительница и посоветовала. — Посоветуйте вашим, особо активным «народовольцам» почитать, хотя бы Николая Васильевича Гоголя. Ни о каком разделении и напыщенной исключительности он не писал. Наоборот, всё — о единении! Общей вере Православной и едином, русском народе. Почитайте, поизучайте его «Тараса Бульбу», — «казацкое евангелие», как называли два века его знаменитую повесть. Там такой, нынешней дури — нет. Там всё время — Русь, Россия, Православие… У Шолохова в «Тихом Доне», тоже, можно сказать — казацкая классика, тоже нигде такого нет. В других произведениях о казаках, никто до сих пор до такой глупости, безумия не доходил. Единый, русский народ, общая культура, история! Нашлись умники, явно и «органы» помогли, подкинули вам заразу, а вы, глупые, и схватились, рады! Так можно доделиться до враждебности, кичливости села над селом, улицы над улицей… Не надо заниматься глупостью, а надо учиться разуму и добру. Хамство не является отвагой, присущей казачеству.

– Учить нас приехала?

– Если я что-то делаю, не принятое у вас, подскажи, помоги исправить. А вот так унижать, давать быдлом придуманное прозвище, ставить клеймо не надо. Я не скот, а человек. Давай будем искать общее, а не разделяющее. Помогать друг другу. Учиться прощать недочёты. Хорошо?..

Ничего не ответила «казачка», обезоруженная собеседницей. Нечего ей было возразить, но внутренне она ещё упиралась, топорщилась в ней колкая, но «сладкая» гордынька.

Неопределённо кивнув собеседнице, она, внешне смирившись, пошла по своим делам, приняв на сей раз поражение в своей самоуверенной атаке, вынужденно приняв предложенные условия мирного договора.

«Только одно имеет значение:

сохранить напряжение молитвы и покаяния»

Архим.Софроний (Сахаров)

СОВЕСТЬ И ПОЛИТИКА

Запомнился один диалог, неожиданно прошедший у телевизионщиков.

Накануне шумных выборов они восторженно рассуждали по поводу наступившего «мира и благоденствия» в нашей стране, высокой популярности властей в народе. Затем провели блиц-опрос зрителей.

Один, воевавший в Чечне молодой мужчина, сказал им убеждённо:

– Совесть и политика – несовместимы. Или совесть, или политика.

Журналистка бойко спросила:

– А что бы ты хотел? Опять вернуться под обстрелы?

Он ответил:

– Не только я, но и почти все ребята, даже кто покалечен.

Комментаторша обомлела, растерялась:

– Зачем?

– Чтобы наводить порядок в стране!.. Потому что если нам не удастся сломить всю разгулявшую там обнаглевшую шпану, они расползутся и будут терроризировать всю нашу Россию.

Долго подбирала слова комментаторша, желая вывернуть всё-таки разговор на привычные рельсы идеологии её хозяев. Нашла, спросила, патетически возвысив свой голосок:

– Вам что, мало жертв?

Ветеран боевых сражений тоже ответил не сразу; помолчав, он негромко ответил:

— Павшим закрывают глаза живые, живым открывают глаза мёртвые.

Продажа и заказы о пересылке книг священника Виктора Кузнецова по почте принимаются по телефонам: 8 (499) 372-00-30 – магазин «Риза», 8 (495) 953-01-68 – магазин «Кириллица» и по тел. 8 (916) 8831297 (Елена).

Для оптовых закупок звонить по тел. 8 (495) 670-99-92.

2 февраля 2019 Просмотров: 2 085